— Нет, малышка, — Питер взял ее за руку и поцеловал — Это был пьяный, совершенно обычный секс. Да, это было захватывающе, потому что это был кто-то новый, и к тому же она оказалась безумно возбуждена. Но как только мы закончили, я почувствовал себя ужасно! Она хотела обняться, остаться на некоторое время и трахнуться позже снова, но я чувствовал себя слишком виноватым. Я знаю, что это разозлило ее, но я заставил ее одеться и уйти через несколько минут. А потом, проклиная себя, провел остаток этих выходных, чувствуя себя дерьмом, и улетел домой, решив помириться с тобой. Быть лучшим мужем в мире, достойным тебя. И никогда не упоминать ни слова об этом.
Они посидели минуту, и Андреа сказала:
— Я тоже так решила. Я совершила ужасную ошибку, но будет гораздо хуже, если я скажу об этом Питеру и причиню ему такую глубокую боль. Я просто буду любить его до самой смерти и сделаю всё, чтобы он был самым счастливым мужчиной на свете.
— Можешь ли ты рассказать мне об этом сейчас? Ты сказала, что это случилось в субботу. Не дай бог, это был кто-то, кого мы знаем, с вечеринки Дианы?
Андреа быстро рассказала ему всю историю, испуганно наблюдая, как Питер отвернулся от нее, и его челюсти сжались. Закончив свой рассказ, она просто ждала. Наконец он повернулся к ней.
— Похоже, это было довольно жарко, детка, — сказал он холодно — Жаль, что он живёт в Лос-Анджелесе, а то ты могла бы трахнуться с ним еще раз.
Андреа вскочила на ноги, отрывая руку от его.
— Это несправедливо! — воскликнула она — Я говорила тебе, что это не было чем-то особенным! Это был секс, черт возьми, секс, как у тебя и той шлюхи Ноэль. И это было весело, и мне понравилось, Питер! Я была пьяна, и быть с незнакомцем было захватывающе, и да, он заставил меня кончить! Так что... Ноэль ведь тоже заставила тебя кончить, не так ли? И с тех пор я чувствовала себя дерьмом и делала все, что могла, чтобы показать тебе, как сильно я люблю и хочу тебя. Джеймс не имеет никакого значения для меня, Питер! А ты... Если ты не хочешь меня больше...
Ее голос прервался, и они некоторое время молчали, отвернувшись друг от друга, погруженные в свои мысли.
Наконец Питер повернулся к ней и заставил себя улыбнуться. Она могла видеть следы слёз на его щеках.
— Прости, детка, — сказал он — Ты абсолютно права. Просто... ну, я не могу не испытывать всех этих чувств. Они перемешаны в моей голове, и их трудно разобрать. Во-первых, это боль от осознания того, что другой мужчина должен... любить тебя. Я не могу перестать видеть тебя с ним, воображать твое удовольствие, видеть, как ты целуешь его, держишь его член — видеть, как он трахает тебя, заводит тебя.
Он встал и начал ходить.
— Это просто разрывает и пугает меня. Что если ты решишь, что тебе нужны другие мужчины? Что если... что если меня тебе будет мало?
Андреа встала и подошла к мужу, молча обхватив его за талию сзади и прижавшись к нему, предлагая бессловесный ответ.
— Второе чувство, конечно, связано с тем, что я также виновен, как и ты. Я тоже это сделал. И теперь я знаю, как легко совершить эту ошибку. Я бы никогда не подумал, что меня можно соблазнить так легко, но это случилось. Я изменил тебе.
Изнасилование меня 