между ног, размазывая обильную влагу по нежным губкам, пытаясь пальцами задрать капюшончик и подразнить маленькую головку.
Когда-то давно жена шептала ему в моменты интимной близости: «Витя, найди мой клитор!» Он старался, но находил ли, так и не понимал. Здесь ничего и понимать было не надо. Не смотря на темноту, он точно был уверен, что ласкает клитор, и делает это правильно так, как девушка поощрительно гладила его по затылку, сжимала ладонью грудь, подставляя сосок под его губы, елозила тазом и толкалась навстречу его пальцам и прямо задыхалась то ли от счастья, то ли от экстаза. То ли это одно и то же.
Наконец, Вика выгнулась, судорожно прижимая голову парня к груди, ноги её задрожали. Виктор обильно смочил два пальца во влагалище, ощупав его изнутри, энергично потёр ими между половых губ под лобком. Она оттолкнула его руки, опустила ноги на пол, зажала свои кулачки между ними и задёргалась в конвульсиях, громко выкрикивая:
— А! А! Ааа!..
Спасибо, Dolbi-Digital!
Всё можно было ожидать, но… Чтобы на улице их ждало голубое небо и яркое солнце! Фнтастика!
Или знак? Глава 4
УЮТНОЕ ГНЁЗДЫШКО
«... страсти нет никакой, очарования, прелести, всё стало неблаговидно, грубо и дико; ни браков супружеских, ни союзов дружеских, ни от детей почтения, но всеобщее позорище и от грязных соединений горечь и отвращение.»
(Сказка об Амуре и Психее.
Апулей, «Метаморфозы или Золотой осёл», II в н.э. Перевод М. Кузмина, 1929. Кн. 5, § 28.)
Постепенно Виктор привёл в порядок свою холостяцкую двушку на Автозаводской. В принципе, это оказалось не так уж и дорого. Зато теперь самому стало приятно возвращаться домой. И не стыдно приличную даму пригласить. Он пока не практиковал, но мечта была.
Симпатичная, аскетичная, но чистенькая кухня. Удобная красивая ванная комната... В кабинете стол, стул, компьютер, кресло, книжный шкаф, большое окно. Не сказать, что уютно, но функционально, удобно.
Одной из тайных фантазий у него всегда была большая кровать. И он её воплотил. Теперешняя его постель занимала всю спальню и позволяла подойти с трёх сторон, не имея лишних бортов и спинок. Только в изголовье к стене прижималась элегантная и сложная деревянная конструкция со множеством ниш, полочек, кнопок, пультов управления светом, шторами, кондиционером, телевизором и прочей техникой. Здесь под рукой можно было держать и телефон, и книжку, и бокал шампанского. Он иногда брал с собой в постель стакан виски или чашку кофе, шампанское пока ждало своей очереди...
А ещё ему давно не давала покоя идея-фикс с галереей шикарных картин. Он купил четыре плазмы: две поменьше — на кухню и в прихожую, одну большу в спальню и одну огромную — тоже в спальню.
На кухню — это телевизор, чтобы бубнил по утрам, пока собираешься на работу. Та, что побольше, — тоже телевизор в спальню напротив кровати, чтобы щёлкать каналами перед сном. А вот из двух остальных он сделал картины — заказал в багетной мастерской солидные рамы в размер, ту, что поменьше, повесил в прихожей напротив входа, огромную в спальне сбоку.
Долго и тщательно собирал в Интернете изображения картин известных живописцев, порой приходилось жертвовать шедеврами, если они не вписывались в раму по размерам. Записал несколько коллекций и запрограммировал слайд-шоу в мониторах: тот, что в прихожей, показывал в основном пейзажи Шишкина, Айвазовского, Тёрнера, Беренса, меняя картинку один-два раза в сутки. В спальне раз-два в час сменялись шедевры ню — романтические богини Ботичелли, пышные грации Рубенса, похотливое мясо Дали, эротические образы Синьяка.
Поначалу всё это обустройство жилья делалось с представлениями о какой-то абстрактной "прекрасной даме". Всё вообще делалось с мыслями о даме. Воображение рисовало, как он,
Ночная смена 
webmaster@3iks.ru