(отмечая взором и крупную белизну её ровных зубов), я уверенно произнес:
— Не беспокойтесь, я не стану вам причинять ничего дурного, ибо, не в моих правилах убивать того, кого не знаю. Тем более, такую симпатичную женщину как вы...
Она же (во всей беззащитности красиво осененная мягким пурпуром вечера), в тот час взглянула на меня уже с удивлением, затем, едва смутившись от неожиданного комплимента, задрожала во всхлипывании явного облегчения.
Я, больше немедля, достав из ножен армейский нож, быстро разрезал на её ногах путы, а затем, также высвободил и её руки – минуту спустя, ощущая сладкий карамель её духов, я помог ей выбраться из самого багажника.
— Ах... - невольно вздохнула высвобожденная заложница, выпрямляя болезненно затекшие ноги, да спину и, повернувшись ко мне взором полным благодарности, горячо прошептала:
— Спасибо вам!.. Спасибо, что не убили меня, а решили освободить!.. Спасибо!..
Я, немного смущенный её признательностью (и... ростом чуть выше меня!), молчаливо кивнул.
Зрелая блонда же, заметив приготовленную яму, смолкла, затрясшись в ознобе охватившего ужаса.
— Что это?!.. – едва пошевелила она сочно-алой пухлостью уст, широко распахнутым взором уставившись на неё.
— Это явно приготовлено для вас... - честно признался я, ловя себя на том, что, в данный момент, мы одни в этой пустоши. – Но, не берите в голову, Людмила. Всё будет теперь хорошо. Уверяю вас.
— Ну да... - смущенно пробубнил я. – Вас зовут Людмилой Пароди... А вы, что, тоже ничего не помните?
— Да... - глухо откликнулась она, слегка краснея. – Всё словно стерлось...
— Это сделал с нами некий Наблюдатель. Через обнаруженную мною в машине записку, он назвал наши имена, веля мне немедленно убить вас... Убить, даже не называя причины...
— Наблюдатель?! И за что же он хочет меня убить?!
— Понятия не имею. Может из-за секса или какого-то дела. А может из-за долгов... Впрочем, забейте – пока я рядом, обещаю, что вас никто не тронет. Во всяком случае, без объяснения причины и веских фактов.
Видимо, мой голос прозвучал довольно убедительно, ибо, Людмила, взглянув на меня с новым всплеском благодарности, проговорила в сердцах:
— Спасибо вам! Вы хороший человек! Вы мой спаситель! Кстати, а как вас зовут?!
— Судя по той записке – Василий Кошак... - признался я, застенчиво опуская глаза перед ней. – Но, если честно, я тоже ничего не помню... Я такой-же попаданец как вы...
Мы замолчали, стоя посреди этой пустоши между авто и вырытой ямы, да с интересом разглядывая друг друга.
Я так и бегал глазами от её прелестного лица до соблазнительно-длинных ног. Она же, блуждала взором по моей здоровенной фигуре, слегка «увенчанной» округлостью пуза.
Вечернее солнце дивно раскрашивало её золотистые потоки волос мягкими оттенками меди, легкие ветерки слегка вздымали их, как и белые волны её блузы, а снизу, её темные высоко-каблучные туфли вовсе заполыхали в бронзовых искорках бликов!
«Богиня... - искренне восхитился я. – Зрелая белокурая богиня...»
— Раз мы не помним себя, а также не знаем где мы... - первой, нарушив молчание, заговорила Людмила, оглядывая пустынную округу. – То, что же мы будем делать, Василий?
— Думаю, поедем в авто... - проговорил я, от лицезрения её красоты вновь ощутив пролившуюся теплынь внизу живота. – Других вариантов, если честно, не вижу...
— Да, вы правы, - слегка улыбнулась зрелая блонда с драгоценно сверкающим чокером. – Я согласна – давайте поедем на машине...
Осторожно ступая по земле туфлями на высоких каблуках, она подошла к авто и, раскрыв дверцу, уселась спереди, возле места водителя.
Путь к онлифанс 