чуть больше чем посторонним. Просто потому, что я с ней живу и тоже видел ее и в купальнике, и в белье, правда мельком, а однажды даже голую, к великому огорчению — только со спины, когда летом на море мы жили в одной комнате и она переодевалась, думая что я сплю. Про этот последний случай она, разумеется, не знала. Тем не менее всякий раз, когда она поворачивалась, взмахивая юбкой, сердце сладко замирало и я не мог оторвать взгляда от ее ног, надеясь что вот сейчас я увижу нечто такое... Но все мои надежды пропадали зря.
Ждали только отца. Он звонил, как и обещал, сказал что до города добрался, все нормально и он скоро вернется. И вот теперь на часах уже девять, а его все нет. Мы уже начали беспокоиться, мама потянулась за телефоном чтобы его набрать, но телефон сам запиликал у нее в руке.
— Да? Ты где? Мы тебя давно ждем. — я мог слышать только мамины реплики.
— Где-где? Что? Почему? — мамино лицо вдруг стал серьезным.
— А что делать? Это надолго? А мы как же? Завтра? А праздник? Ладно, не извиняйся... я же понимаю. Хорошо, позвони обязательно, а то мы за тебя волнуемся.
— Ну чего там? Скоро он? — спросил я у мамы, с растерянным видом отложившей телефон, хотя уже догадывался что что-то произошло.
— Ничего хорошего, Леш. Отец сейчас, когда к нам ехал, опять в снегу забуксовал, налетел на какую-то корягу под снегом и что-то там в машине снизу оторвалось. Хорошо еще что от трассы недалеко. В общем, он сейчас кого-то из города вызвал, его на сервис оттащат, отремонтируют, но приедет он только завтра.
— Завтра!? А Рождество?
— Придется нам вдвоем его встречать. — мама грустно улыбнулась — Садись за стол, чего теперь ждать.
На улице давно стемнело. Отсутствие в доме электричества компенсировалось свечами. Их нашлось штук пять, все разные, все наполовину сгоревшие. Мы расставили их на столе, обеспечив приличное освещение только самого стола. Остальная комната тонула в полумраке, позволяющем, впрочем, более-менее видеть что где находится.
— Открывай, Леш. — указала мне мама на бутылку вина.
Вино выглядело настоящим по всем известным мне признакам, в том числе по туго забитой в горлышко пробковой пробке.
— Мам... — покрутил я его в руках. — Штопор нужен... У нас есть?
— Был где-то. — она наморщила лоб — Я точно помню, клала. Сейчас посмотрю.
Не вставая со стула, она наклонилась в сторону, потянувшись к стоящей на полу сумке. Я замер. С моей стороны ее бедро приподнялось, край платья тоже съехал вверх и мне открылась нога сбоку до самой ягодицы, затянутая в черные колготки. Мама продолжала копаться в сумке, наклонившись ниже. Бедро, соответственно, на радость мне приподнялось еще выше. Перед моими глазами мелькнуло просвечивающееся сквозь колготки снизу белое пятнышко трусов. Сердце гулко бухнуло, но тут мама снова села нормально.
— На, открывай. — протянула она штопор.
Вина мне разрешалось только по полбокала, так как я «молод еще» по маминому выражению. И, как она сказала, если бы с нами был отец, мне бы и этого не досталось. Себя она не ограничивала. Впрочем, вино не водка, в голове только слегка зашумело и по телу разлилось приятное тепло. Я смотрел на маму, но мысли у меня были почему-то совсем не сыновние. Нет, не какие-нибудь похабные, никакого секса, нет. Я просто рассматривал ее грудь, досадуя на слишком, по моему мнению, темный цвет ткани и наличие под ним лифчика с жесткими чашечками, что мешало мне полюбоваться реальной формой
Роль. Акт первый. 
webmaster@3iks.ru