речь не о том. Рассказ-то вовсе не про математику, про математичку.
Если ты помнишь, то к тому времени я давно уже не был пай-мальчиком. Мы с тобой уже и попку твою распечатали. И вообще...
Валюха не стерпела. Прошипела со злостью:
— Кобель! Котяра мартовский! Блядун.
— Ой ли! Что сразу так-то всяко?
— Скажешь не блядун? Да ты ни одной юбки не пропускал и не пропускаешь.
— Валь, сама посуди - на кой ляд мне юбка? Вот то, что под юбкой, вот это да. Пирожок, к примеру, как твой.
— Всё равно блядун. И не разуверишь меня. Ты когда ещё свою письку мне подставлял поиграть.
— А ты свою прямо так уж и прятала. Можно подумать, что я с твоей не играл.
— Ладно, не отвлекайся.
Валюху задело слегка. Ну как же - это я блядун, а она святая. Мать, ити её, Тереза. Или та просто кому-то помогала? Так и Валюха помогала избавиться от излишков спермы. Точно Тереза.
В тот вечер Софья пришла чутка навеселе. Бабулька где-то глюкнула малость. Пришла и мы начали заниматься. Только вот занятия наши что-то не в ту степь завернули, не на ту дорожку попали и покатились по другой колее.
Бабулька чего-то рассказывает, а мысли её где-то не там витают. Точнее не здесь, а где-то там. Путается, хихикает над всякой ерундой. Потом говорит
— Володя, что-то у меня сегодня голова плохо соображает. Наверное магнитная аномалия в атмосфере. - Слова-то какие знает. - Давай перенесём занятия на другой день.
— Давайте, Софья Никитична.
Она стала собираться уходить, я её притормозил.
— Погодите. Давайте я вам лекарство от головы принесу.
И на кухню. У матушки там всегда в запасе водка стоит. Нет, не для пьянства. Разве что иногда чуток. Стопки две, три, не больше. А так чисто для лечебных целей: Рану душевную смазать, нервы полечить, компресс наложить на страдающее сердце. Набулькал я два стопаря лекарства. А его же просто так пить нельзя, обязательно заедать надо. На тарелочку хлеба, сальца чуток, огурчик. Что в деревне найдёшь? Это не в городе, сервелаты разные, салями. Можно ещё яичек, да они же сырые. Принёс, поставил на стол.
— Это что? - Софья выпучила глаза. - Водка?
— Да вы что? Лекарство это. От головы и прочих недугов. Знающие люди утверждают, что лучше в мире нет. Пейте.
— Володя, как же так можно? С учеником.
— Софья Никитична, я уже давно не ваш ученик. Так что можно. И вообще, я могила. Никому, ни за что. Я прямо Мальчиш - Кибальчиш.
Выпили. Закусили. Софья, прожевав, говорит
— А ведь и правда отпустило. Помогло лекарство.
Я тогда за второй дозой метнулся. Софьюшка и без того была слегка поддатой, а тут разморило старушку. Хихикает, разговорилась. Я ей и говорю.
— Давайте ещё по одной и поцелуемся.
— А это зачем? - Интересно ей, пизде старой.- Традиция какая-то?
— Да. Давайте, до дна и не закусывая. Закусываем поцелуем.
Бабулька лихо опрокинула стопарь, потянулась губами. Наш поцелуй несколько затянулся. По привычке за титьки ухватился, а бабуля - вот же оторва! - в штаны мне нырнула. Точнее рука её. А там уже наготове всё. Бери и пользуйся. Вот она и взяла в свои старческие, но от этого не менее крепкие руки.
Играет, сама мне в глаза смотрит, как я прореагирую. А мне что реагировать? Она ко мне в штаны, и я к ней смело полез. Она живот подтянула, чтобы рука легче пролезла. Достал до пизды. Та мокрая, горячая. Поиграли так какое-то время. Бабуля сама меня раздела. Я лишь немного помогал. Ох как старой захотелось молодого комсомольского тела.
Рейс 756 
webmaster@3iks.ru