под разными углами, дабы не оставить ни одного нетронутого участка, в худших случаях даже охаживали ляжки, и неизменно были сильными и безжалостными. После каждого девушка напрягалась всем телом, сжимала ладони в кулаки так, что ногти вонзались в кожу, громко сопела носом и прикусывала трусики, выжимая из них свои слюну с соками, тонкой струйкой вытекающие изо рта на землю. И, тем не менее, твердо стояла, не дергаясь и не пытаясь увиливать. Зная, что наказание — это проявление симпатии хозяина, желающего улучшить свою питомицу. Даже когда ремень напоследок стеганул ее по щелке, она не свела бедра, хотя те конвульсивно задрожали, а ее глаза от дикой боли чуть не вылезли из орбит. После этого урок послушания закончился.
— Вот и все. Думаю, этого пока хватит. Сука благодарна за потраченные на обучение ее дисциплине усилия?
О, естественно, она была благодарна! Ее переполняло счастье и признательность к хозяину. Ведь он мог просто махнуть рукой на нее, бестолковую никчемную собачонку, а вместо этого озаботился ее недостатками, через упругий зад, на котором она теперь долго не сможет нормально сидеть, вдолбив ей понятия о качественной дрессировке. Ей хотелось лизать его руку, тереться об него, вилять несуществующим хвостиком. Однако все, что она могла сделать, — согласно промычать в кляп.
— Хорошая девочка. Рад, что сука понимает, что это для ее блага. Ладно, пора уже заканчивать.
И снова хозяин грубо вошел в нее и стал иметь с прежней неудержимостью и задором. Ныне, правда, с исхлестанными пунцовыми ягодицами, об которые бился его таз, к удовольствию Элиссы примешивалась толика боли, впрочем, лишь украшающая ощущения, делающая их более пикантными. Ей еще повезло, что ее натягивали на член, удерживая за талию, а не за попку, как до этого. Зато теперь не нужно было переживать о могущем непроизвольно вырваться стоне — с наглухо забитым ртом, ей еще нужно было постараться, чтобы выдать хоть сколько-то слышимое мычание. Собственно, теперь девушке вообще ни о чем не нужно было переживать — влияние на ситуацию у нее было совершенно нулевое. Никаких сомнений, никаких беспокойств. Все, что от нее требовалось — просто принимать от хозяина незаслуженную награду, млеть от наслаждения и радоваться, что все так сложилось, что нашелся кто-то, указавший ей ее место, раскрывший подлинную рабскую, покорную сущность.
Наконец член замер в ней. Элисса почувствовала, как он напрягся, запульсировал и стал извергать порции семени, устремившиеся в ее нутро. Девушка тут же и сама испытала восхитительнейший оргазм. Отчасти из-за волшебного ощущения наполнения своей утробы чем-то теплым и приятным, ставшего последней каплей в ее клокочущем возбуждении, отчасти из подражания хозяину, как условный рефлекс. В эти моменты ей было хорошо как никогда в жизни. Нега разлилась по всему ее телу, окутала разум, почти полностью заглушив восприятие мира и реальности.
Как сквозь туман до нее донесся блаженный голос хозяина:
— Восхитительно! Сука может немного погордиться собой — смогла меня порадовать. Небось, она хотела бы забрюхатеть, да? Подарить королю Алистеру прекрасный выводок? — Ответом было ее невразумительное, бездумное, но довольное мычание. — Да, вижу, что хотела бы. Увы, это вряд ли получится: плодовитость суки сейчас на спаде.
Хозяин был в курсе даже подробностей ее менструального цикла. Впрочем, это нисколько не смутило Элиссу. Она лишь попыталась жалостливо проскулить, выражая свою опечаленность невозможностью понести. Получилось, однако, только промычать.
— О, как она удручена! Но суке не стоит переживать. У нее еще вся жизнь впереди. С таким настроем, думаю, ее в ближайшее время кто-нибудь да оплодотворит, — утешил он питомицу, вынул член, кое-как вытер его об ее
Как я стал шлюхой. Часть 2: Секс с отчимом 
webmaster@3iks.ru