прекрасными колоннами из слоновой кости мы поместили отца Абеляра, который склонился к ней и начал ее целовать, и выпятили его зад, чтобы он в полной мере насладился моим служением.
Я, помнившая, как два месяца назад отец Абеляр посвящал меня таким же прутом, не пощадила его! Я осторожно прошлась по его ягодицам. После нескольких жгучих ударов моя повелительница крикнула: «Правильно, поддай ему хорошенько. Его член начинает вздыбливаться!» Я повторяла свои попытки до тех пор, пока на здоровой подтянутой коже его ягодиц не появились небольшие кровавые разводы. Наконец, как только его член достиг твердости, он взял его в руку и хорошенько вставил в пылающую киску миледи, губки которой уже давно раскрылись. Он двигался как сумасшедший, немного изменяя свои движения, время от времени приподнимаясь, чтобы увеличить силу своего следующего нисходящего толчка. Я продолжал охаживать его ягодицы розгой, что лишь усиливало эффект его наслаждения, пока он рыскал по ее внутреннему святилищу своим разящим копьем. В конце концов, он, казалось, потерял над собой контроль, но я знала, что он наполняет эту жаркую пещерку потоком своей страсти.
После окончания их встречи настоятельница выразила мне свою огромную признательность и разрешила мне остаться в постели до завтрака следующего утра. Такая привилегия высоко ценилась нами, послушницами, и я поблагодарила ее и удалилась, оставив их в покое, в котором, я не сомневаюсь, отец Абеляр очень нуждался.
Меня чрезвычайно позабавила эта история, тем более, что я совершенно не знал о таких вещах, как порка и розги. Но мое любопытство уже пробудилось, и я стал умолять свою наставницу рассказать мне о насилии, которому она подверглась во время своего послушничества. На это она поначалу возразила, сказав, что надеется, что я еще немного пообнимаю ее до того, как наступит утро и разлучит нас, и что ежели я засну, то проснусь бодрым и сильным. В ответ я предположил, что ее рассказ о том, что тогда с ней случилось, несомненно, в огромной степени возбудит мои похотливые чувства, и что она сама получит от этого огромную выгоду.
Она согласилась с этой очаровательной перспективой и продолжила свою историю.
— Мне было всего шестнадцать, когда я начала свое послушничество. Я была удивительно высока и хорошо сложена для своего возраста. По правде говоря, я видела много девушек восемнадцати лет, которые не могли похвастаться такой грудью, попкой или ногами, какие у меня были уже в шестнадцать. И также у меня нет сомнений, что я была преждевременно одарена женскими страстями, ибо меня часто тревожили приятные, но неудовлетворенные мечты. На самом деле, я часто просыпалась, чтобы обнаружить свои интимные части и свою сорочку влажными, что даже наполовину не удовлетворяло меня. Когда я оставалась одна, я думала о разных молодых монахах, которые посещали монастырь, задаваясь вопросом, кто из них мне больше нравился и почему.
Конечно, все это заметила леди Беатрис, ведь она была сама по себе женщиной не только опытной, но и очень быстро замечала любые особенности в поведении подопечных ей девушек. Я полагаю, что для облегчения подобных потребностей, между настоятельницей и ее любимыми исповедниками часто заключаются определенные договоренности. Что касается меня, то, поскольку я занимаю эту ответственную должность, могу с уверенностью сказать, что я еще ни разу не «продала» ни одну из девушек, находящихся под моей опекой. В крайнем случае, я могу дать лишь намек любимому другу-мужчине о том, что какая-то из новеньких послушниц или монахинь проявляет признаки большой страсти, и что мне придется использовать искусственный фаллос. Конечно, хорошо и замечательно, если священник полагает, что сможет завоевать расположение девушки
Первый секс с другом 