Наконец-то я собралась, пользуясь терминологией Даниила Хармса, растрепать нашу турбаверу. “Турбаверу? – спросите вы, – а что это такое?” Отвечаю: все компании делятся на две категории: “турбаранды” и “турбаверы”. Мы сами, ещё учсь в лицее, на уроках латыни придумали эти термины. Tuba – это компания, толпа; vera – это стина (in vino veritas) randa - это случай, стечение обстоятельств. Турбаранды – это компании, собранные случайно, благодаря внешним обстоятельствам. Например: школьный класс, пассажиры автобусе или в зале ожидании вокзала, больные в многоместной больничной палате – это типичные турбаранды. Турбаверы же – это компании, держащиеся на внутреннем единстве её участников. Например, компании близких друзей. Я не могу сейчас дать определение этому внутреннему единству, но есть что-то такое, что заставляет людей находить друг друга в бесконечном суетном мiре, и если турбаранды распадаются при первом же удобном случае, то турбаверы держатся долго, часто всю жизнь их участников.
Так вот, наша турбавера образовалась очень давно, ещё в нашем босоногом детстве, на берегах великой русской реки Волги, а потом ещё прирастала участниками в Москве, в лицее мiровой духовной культуры, в котором многие из нас учились, и на каникулах в Кимрах (городок на берегу Волги), где мы постоянно бывали.
Глава нашей компании – девчонка по имени Мелания. Забегая вперёд скажу, что она – потомственная ведьма. У неё, точней у её бабушки, дом на берегу Волги, куда наша компания ездит при каждом удобном случае. Собственно Мелания нас туда привозила и там нас собрала. Мы там купались, пили самогоночку, которую местные аборигены зовут "всамделишная", парились в бане, одним словом, оттягивались по полной. Мы там любили бывать...
В Меланию по уши, но безнадёжно, влюблён Серёга Буйков. Он ловелас, донжуан, одним словом по народному говоря – “ёбарь”. Правда Мелания ему не даёт, однако надежды всё равно он не теряет.
В Серёгу Буйкова, в свою очередь, влюблена Лена Чуримова (для друзей из нашей турбаверы она – Ленка), но большинство её друзей и знакомых (не входящих в нашу турбоверу) зовут её Леночка. Леночка сирота, Когда ей только исполнилось 11 леТ у неё умерла мама, и Лена долгое время жила одна с отцом. Но об этом потом. Серёга её не трогает, в смысле не трахается с нею (хотя, по-моему, она была бы не против) потому, что ему это категорически запретила делать Мелания – лучшая Ленкина подруга. Мелания сказала Серёге: “Если ты, гад ползучий, хоть пальцем её тронешь (разумеется она имела ввиду перст, таящийся у него между ног), то на мою близость больше никогда не рассчитывай!”. Вот такой разомкнутый треугольник, но подробности – далее.
Так как “трогать перстом” Мелания запретила Серёге одну только Ленку, то Серёга без зазрения совести проделывает это со многими другими и даже с двумя девчонками из нашей турбоверы сразу. Первая – это Танька Завьялова. Он замечательная незлобивая девчонка, умная, довольно красивая, но главное – сногсшибательно эффектная, с идеальной тренированной фигурой и с хорошим чувством юмора. Танька живёт одна в уютненькой однокомнатной квартире, куда отселил отселил её отчим, чтобы она не мешала им, с Танькиной матерью делать им собственного ребёнка. Серёга Буйков регулярно заваливается к Таньке, и они с нслажденьем трахаются у неё до вечера, а потом неизменно он идёт домой к своей постоянной подружке, как сейчас говорят, к “гражданской жене”, Агнешке Вербицкой, у которой обычно он и ночует. Танюха не слишком-то стеснена моральными рамками. Хотя правильнее было бы сказать, что она моральными рамками считает нечто иное, чем ханжесткие общественные запреты с кем
Моя жена ужла на свидание. 