Я откладываю документы в сторону и устало тру глаза. Девять вечера, в конторе уже давно никого нет. Моя личная помощница и секретарь Александра Горжиевски сидит за соседним столом. На ее лице вспыхивает небольшой румянец, она ничего не отвечает, только чуть отворачивается в сторону, к окну.
— Ну, нельзя, нельзя делать такие ошибки. Ты скоро от смысловых скатишься к грамматическим. Горжиевски, ничего личного, тебе нужно встряхнуться и разгрузить мозги.
Где-то год назад Александра сделала большую и грубую ошибку. Я был очень усталым, взвинченным, немного пьяным и вместо обычного, корректного замечания предложил радикальный способ поставить ее мозги на место. Выебать прямо на ее рабочем месте, поскольку случай клинический, а обычные замечания не действуют. К моему удивлению, она не возмутилась и не уволилась. Девушка удвоила старания и только краснела, когда я делал очередное замечание, как будто что-то вспоминала. А я был доволен, экий воспитательный эффект и всего лишь одной фразой. А теперь я опять сорвался.
— Это не ошибка, Шеф, я просто не знаю что делать, идей нет. Наверное, действительно нужно как-то. ... Она замолчала, и после паузы продолжила – просто сделать и больше не думать про это.
Девушка встала со стула и отошла от стола. Я видел, что последние часы работы не прошли для нее даром. Тело двигалось скованно, наверное, как и у меня затекло и онемело. Разминая на ходу шею и плечи, девушка пошла в туалетную комнату. Цокали высокие каблучки по паркету, покачивалась аппетитная попа обтянутая безупречной юбкой, черные строгие колготки, белая тонкая блузка, под которой просвечивал ободок бюстгальтера.
Я тоже встал, несколько раз взмахнул руками, разминаясь. Подошел к окну. Восемнадцатый этаж, темный зимний вечер, улица, заполненная вечерним потоком машин. Действительно, в голову уже ничего не лезет кроме глупых и пошлых фраз. Сел на диван, откинул голову на спинку, закрыл глаза.
Опять стук каблучков, шум передвигаемого офисного кресла.
Я открыл глаза и сказать, что удивился, было бы неправильно. Увесистый такой кусочек чистейшего шока влетел в мою голову и выбил все сознательные мысли.
Александра сидела в кресле напротив меня, на самом его краю, плотно сдвинув ноги. Юбка была поднята по самое-самое некуда. Наверное, она подняла ее до пояса, села задницей на кресло, а дальше как получилось. А получилось заманчиво, еще сантиметров пять и будет видно откуда ноги растут, подумал я. Колготок не было и круглые колени блестели отражением яркого офисного освещения, включенного на всю катушку. Бюстгальтер исчез, три верхние пуговицы блузки были расстегнуты. Два таких приличных холмика третьего размера хорошо видны. Соски просвечивали и натягивали ткань.
— Только это, Шеф, туда сегодня не буду, я не готовилась, поэтому. ... Она сбилась с мысли, опустила голову и замолчала. Лицо полыхало румянцем, глаза блестели, руки вцепились в подлокотники кресла, косточки кистей побелели от напряжения.
— Хм. Я прочистил пересохшее горло, первое слово у меня просто не получилось произнести.
— Хорошо, как скажешь, можешь рулить и действовать.
Перевел взгляд на свой пах, там что-то начинало увеличиваться и шевелится. Потом опять взглянул на Александру.
— Давай, Горжиевски, приступай.
Александра смотрела на меня с каким то отчаянием. Костяшки рук стали совсем белыми. Поручни поскрипывали и были готовы оторваться. Мы не отводили глаз друг от друга, пауза тянулась и тянулась.
И тогда я очень-очень мягко и негромко сказал.
— Давай, Сашенька, сделай это. За пять лет нашей совместной работы я впервые так ее назвал.
Теперь уже Сашенька, на последних крохах храбрости, закусила нижнюю губку, оторвала руки от кресла и одним движением опустилась передо мной на корточки. Тонкая женская кисть коснулась
В гостях у бабушки. Первый опыт. 
webmaster@3iks.ru