«Интересно девки пляшут по четыре палки в ряд. Или подряд»...
...После вечернего чая барин заскучал. Сначала хотел просто подрочить, но потом передумал (ибо потянуло на свеженькое) и позвонил в колокольчик. Появился верный Трифон.
— Что изволите?
— Позови-ка Лукерью.
— Сей момент!
Неслышно ступая босыми ногами, появилась Луша с подсвечником в чуке в руке. Свеча трещала, а огонек качался от движения воздуха.
Васенька отодвинулся от края постели.
— Присядь-ка. Не спишь?
Луша села.
— Я читала.
— Вот как? Ты читать умеешь?
— Да. Старый барин научил.
— А что читала?
— «Ледяной дом» Лажечникова.
— Нравится?
— Очень. Жалко их...
Две свечи: у изголовья барина и в руках у Луши – бросали на стены комнаты странные двойные тени.
— Кого?
— Мариорицу и Волынского.
— А...
Лушина свеча освещала ее лицо в выгодном ракурсе, делая его еще привлекательнее.
— А тебе меня не жаль?
— Жаль. Мне Вас жаль.
— Вот как... А почему?
— Вы такой молодой, а ни жены, ни деток нету...
— А ты пошла бы за такого, как я?
— Пошла бы, да только что пустое говорить, Вы – барин, а я – не вольна в своем выборе.
— А давай помечтаем.
— Давайте.
— Допустим, у нас была свадьба, с венчанием, гостями, застольем. Настал вечер, такой как сейчас, гости разъехались, а мы остались одни. Ты, наверное, знаешь, что делают молодые в первую ночь?
— Муж лишает девушку невинности.
— А что такое невинность?
— Это туда... это там... Ой, я... мне... неловко об этом говорить...
— Вот как? А ты до сих пор еще девушка?
— Да...
— Тогда залезай под одеяло, мы сейчас это исправим.
— Ой, нет, барин!
Луша резко вскочила, выронила подсвечник, свеча покатилась и погасла.
— Давай сама. Я ведь могу позвать Трифона, он тебя уложит и даст зелья.
Но я хочу, чтобы ты была в своем разуме. Понимаешь?
— Нет...
Барин разозлился.
— Трифон!
Бесшумной тенью явился камердинер.
— Сними с нее все и поставь у постели раком. Справишься?
— А как же, барин! На том стоим!
Трифон толкнул девушку, поставив ей ногу. Она качнулась и упала грудью на кровать, а Трифон сел ей на спину. - Так?
— Почти.
Барин медленно встал, достал из трюмо ножницы и не спеша разрезал Лушину рубашку снизу доверху. Открылись стройные ноги и округлая задница.
— Красота! – промолвил Васенька, снимая халат. Его мощный член уже давно напряженно стоял, а на его конце повисла сверкающая капля.
— Что тут у нас? – молвил барин, поднося свечу к лушиной промежности, покрытой рыжими кудрявыми волосами. Девушка засучила ногами, пытаясь вырваться, но Трифон, крикнув «стоять, Зорька!», похлопал Лушу по голой заднице и уселся плотнее. Девушка замерла, почуяв неизбежное.
— Как думаешь, мне взять ее сразу или вводить член медленно?
— Я бы сделал не спеша, больно девка хороша!
— Да ты поэт, Трифон!
Тот засмеялся.
— Есть немного!
Барин встал поудобнее и, приблизив член, подвигал головкой по волосам промежности.
— Ах! – глухо сказала Луша из-под Трифона.
— Так. Теперь внутрь!
Было трудно бороться с желанием овладеть этой девушкой, просто и грубо задвинув ей член, но барин овладел собой, медленно погружая кол в девственную щелку. Войдя на полголовки, член уперся в преграду в виде плевы, и Луша, дернувшись, закричала. Васенька тут же вынул член и внимательно осмотрел его в неверном свете свечи. Крови не было. Тогда барин вставил девушке палец, который еле вошел в теснину. Девушка замолкла и затаила дыхание. Луша обладала плевой с крохотной дырочкой. Надо растягивать, решил барин.
— Трифон, слезай с девки и пойди, собери дворню, мужиков десять. Да пусть разденутся в прихожей. И тонкую веревку прихвати.
Трифон ловко соскочил с кровати и отправился за мужиками, а барин перевернул на спину замеревшую деву.
Моя тайна 
webmaster@3iks.ru