Генри рассмеялся и, вынув палец, опять шлёпнул по одной и по другой ягодице.
– Понравится. Когда ты нас покинешь – если покинешь – ты будешь подставлять зад в охотку. Будешь нуждаться в анальном сексе.
«Если»? Гармони стало жутко. Но страх страхом, а влагалище-то пульсирует от возбуждения.
– А теперь перейдём к главному. – Генри через голову стянул рубашку.
Гармони совсем забыла о девушке на брусе у стены, но вот Генри сбросил штаны, и та всхлипнула. Опустив взгляд, Гармони охнула, понимая причину всхлипа. Член Генри был огромен. Не слишком толстый, хотя и далеко не тонкий, длиной он изумлял. Войдёт такой во влагалище, а выйдет из горла.
Генри ухватился за бёдра висящей и поцеловал её взасос. Вопреки здравому смыслу, Гармони ощутила, что её тело отзывается. Её язык устроил поединок с вторгшимся языком, губы его посасывали. Она знала, что лучше Генри не потакать, но не могла ничего с собой поделать. Тело как будто предало её.
Нагнувшись, Генри одну за другой расцеловал совершенные груди. Сила тяжести уже брала своё, как и годы, и кормление двух дочерей. Но по мнению счастливцев, кто эти груди видел, они стали даже более манящими, чем прежде. Тот же Генри определённо считал груди под своими губами идеалом женственности. Пососал соски, помял их языком. Опять вобрал в рот и принялся играючи покусывать. Дыхание подвешенной Гармони становилось всё более неровным.
Генри распрямился и сунул руку вниз между собой и Гармони. Поводил головкой члена по лепесткам и улыбнулся, найдя их влажными. Изумительно! Её трахать не перетрахать!
Убедившись, что она влажная, он приставил головку ко входу в любовную норку и медленно, но уверенно нажал, насаживая Гармони на свой кол. Она втянула воздух, ощущая, как влагалище растягивается на огромном стволе, а когда тот заполнил её всю, часто-часто задышала. Скоро она уже тяжко стонала, натягивая цепи. Вошли последние сантиметры, чудовищный хуище ударил в матку.
– О боже, Генри. О боже, хозяин. Он огромный!
– Не волнуйся, радость моя. Мы не будем спешить. Непременных нежностей не обещаю, но торопиться не будем. Я хочу, чтобы к концу недели ты сама отдала себя мне в собственность.
Гармони не слушала. Она отчаянно пыталась совладать с собой. Головка члена упиралась в шейку матки, отчего тело пронзала боль. Генри не спеша начал двигаться. Член выходил, пока в плену лепестков не оставалась одна головка. Затем опять внутрь до упора – и живот сводит.
Снова и снова член выходил и медленно погружался назад в тёплую влажную глубину. Гармони уже стонала без умолку, мечтая о разрядке. На одном обратном движении Генри выдернул член совсем, и она всхлипнула, сжала руки, будто пытаясь выхватить что-то из воздуха.
Лакомясь вкуснейшими грудями, Генри дивился, какие они мягкие и вместе с тем крепкие. Всё в этой женщине казалось ему идеальным. Её тихие всхлипы и шёпоты звучали для его уха райской музыкой. То, как влагалище облекает член, было просто божественно. Надо, надо отыскать способ ею завладеть – пусть даже на временной основе. Гармони просто обязана принадлежать ему.
Гармони всегда была шальной и это сознавала. Она позаимствовала девиз своих свободомыслящих родителей, «детей цветов» – «всё дозволено» – для своей интимной жизни. Для профессиональной карьеры подобное кредо, разумеется, не годилось. На работе Гармони всегда руководствовалась золотым правилом – «относись к другим так, как хочешь, чтобы они относились к тебе» – и желанием помочь обществу.
Член всё сновал в ней, и она опять осознала, что два её мира столкнулись. До сих пор их удавалось разгораживать. Она могла вести себя как распутная девка
Омут. 
webmaster@3iks.ru