Оттянула крайнюю плоть, помыла под нею, обмыла головку. Красота! Вон какой чистенький, красавчик. Хоть целуй. И поцеловала бы в другое время. Только ведь с этим идиотом не предугадаешь ничего. Начнёшь целовать, а он ухватит за голову да и всадит в рот. Силищи немеряно у дурака. И не вырвешься, и на помощь не особо позовёшь, когда такой кляп будет во рту. Да, скорее всего, и не прикусишь. Рот не закроется. Нет уж, пока переждём.
Вот приручить этого зверя, тогда можно и заняться изысками. Только если Ольге вставить в рот. Да и у неё так широко на раскроется, у сучки, у взяточницы, привыкшей хапать ртом и жопой. Ладно, домой пора. Не век же здесь сидеть. Была мысль остаться, только сразу отбросила в сторону эту глупость. Пизда не железная. своя. Пусть вначале подживёт. Трогать больно. Ох, ещё и не закрылась полностью. Как после родов. Всё, одеваюсь.
Васька, голышом, наблюдал, как Екатерина Ивановна застёгивала бюстгальтер, как понюхала трусы, сморщилась и сунула их в свою сумочку, как натягивала платье. Оделась, осмотрела себя в зеркало.
— Ну всё, Василёк! - Васька хмыкнул: Скоро милым звать начнёт.- Я пошла. А ты помни, что о том, что мы делали, нельзя рассказывать никому. Это такая медицинская тайна. Да, - она спохватилась, будто только что вспомнила что-то незначительное, - послезавтра, нет, дня через три я приду к тебе не одна. Со мной придёт Лилия Владимировна. Ты же её помнишь? Она приходила к тебе, когда я была в отпуске. С ней надо будет провести такую же...гхм... процедуру медицинскую. Ну всё. Не хулигань, с соседями не ругайся, будь паинькой.
Васька захлопнул двери, как был голышом, упал на кровать, заложил руки за голову, сладко потянулся. Ну да, процедуру провести, как же! Ещё одна желающая поебаться. Ему не жалко. Выебет. Перед глазами встал образ Катьки. Её белая, слегка плоская задница, её небольшой живот, крепкие бёдра, её волосатый лобок и редкие волоски на половых губах. В сравнении с тётей Машей, работница собеса смотрелась намного круче.
У тёти Маши жирная, рыхлая жопа. Большой живот. Огромные титьки, которые так смешно болтаются, когда Васька ебёт раком их владелицу. И пизда у неё больше, чем у Катерины. У этой тесная, узкая. И тут же вспомнилось, что поначалу и у тёти Маши была меньше. Она даже жаловалась на неприятные ощущения после ебли. Растянулась? А что, и такое возможно. Как-то же они рожают. Сам видел в учебнике по акушерству картинки. Ничего, и у этой растянется, привыкнет. Васька лежал и думал о Катерина, а она сейчас шла домой и думала о Ваське.
Осторожно выбирая, куда ступить, потому что пизда отдавала болью при каждом неверном шаге, ощущая шаловливый, приносящий прохладу ветерок под подолом платья, думала о том, как продолжатся их отношения в дальнейшем. Нет, о том, чтобы прекратить, она и не думала. Просто пока не привыкла, пока не приспособилась, надо встречаться не чаще пары-тройки раз в неделю. И тут же вспомнилось Васькино крепкое тело, его молодой напор, его крепкий елдак, тугая струя спермы, бьющая в матку. Она едва не застонала от возбуждения. Меж ног мигом всё стало мокрым. Ох, блядь, ещё и по ляжкам потечёт. Нет, надо успокоиться. Народ уж оглядываться начал. Ох, дура, о чём думаешь! Думай, что дома будет. А ничего. Выгоню своего алкаша к чертям собачьим. Нет, потом приму назад, через пару месяцев. Внизу живота вновь сладко заныло. Вася, Васенька! Что же ты со мной делаешь?Всё, отставить! Вон уже дом видно.
Вован 