большой дом со множеством комнат. Где сейчас шла гулянка, в одних комнатах спали пьяные гости, в других резвилась поддатая молодежь. Парни уводили своих девчонок в укромные уголки и лапали их. А может занимались чем-то более серьёзным, чем банальное ощупование девичьих тел.
— Костя, пошли во двор выйдем покурим сынок. Я смотрю тебя уже здорово разобрало...
— сказала мне мать, она встала изо стола и за руку вывела меня из дома во двор. Там в сугробе стояла воткнутая в него ёлка, наряжённая игрушками с обязательной красной звездой на макушке. Играла гармошка, кто был в состоянии плясать, тот плясал а кто не мог уже от выпитого алкоголя, просто стоял и смотрел. Молодые парни и девчонки жгли бенгальские огни и водили хоровод вокруг ёлки
А те кто постарше смотрели « Голубой огонёк « в доме по телевизору установленного на тумбочке в углу зала.
— Кость, я в туалет « по маленькому « сильно хочу, пошли за сарай сходим, а то одна я боюсь...
— сказала мне мама и направилась за большой сенной сарай стоявший во дворе дома. Я пошёл вслед за матерью так как не хотел оставлять её ночью одну, да и сам хотел после выпитого « ерша» ссать. Снег позади сарая был уже изрядно притоптан и щедро полит мочой. Хотя во дворе дома и стоял туалет, но вместить в себя большое количество гостей на свадьбе он не мог. И за сарай ссать ходили все, мужики и женщины, по одному и парами.
— Не уходи от меня, стой рядом и прикрой, а то как бы кто не увидел...
— попросила меня мать, присаживаясь на корточки за сараем. На часах хоть и было уже час ночи и на небе не было луны. Но ночь была необычайно светлой, хоть бери и читай газету, до того было светло. Мать сидела на корточках и ссала распахнув шубку, а я стоял рядом с ней и прикрывал её от чужого взгляда. Мало ли какой парень зайдет за сарай в туалет и увидит взрослую женщину сидящую на корточках. Я не смотрел на мать и не видел как она мочиться. Хотя было конечно жутко интересно посмотреть и увидеть вживую её чёрную пизду. Но я боялся разозлить Нину, по этому стоял рядом и слушал как с шипением плавился снег у мамы под ногами, под напором её горячих ссак. И смотрел на угол сарая, из за которого могли зайти пьяные гости.
— Писай сынок и давай покурим...
— сказала мне мать, вставя с корточек и запахивая шубку.
— Да не стесняйся, я отвернусь глупенький...
— засмеялась мама, закуривая сигарету и отворачиваясь от меня к дому. Я тоже от неё повернулся и стал ссать на снег за сараем. И не зная зачем, вывел ссаками на белом снегу, слово Нина.
— Сдурел что ли? Не хватало что кто-нибудь это прочел... ?
— мать заметила мою писанину на снегу, и растоптала её ногой в сапожке.
— На покури лучше малохольный...
— засмеялась Нина и дала мне в рот окурок своей сигареты со следами помады на фильтре. Я пару раз затянулся докуривая мамину сигарету, а она стоя рядом посмотрела по сторонам и распахнула на себе шубку.
— Замерз сынок, вышел в одном пиджаке. Иди ко мне погрейся...
— предложила мне мать, я подошёл к ней и прижался к её телу, обнимая Нину за спину руками.
— Вот так постоим немного погреешься и пойдём в дом. Я не хочу чтобы ты у меня заболел...
— сказала мама прижимая меня к себе. А у меня от тепла её
Как сын стал мужчиной 
webmaster@3iks.ru