месяц. В течение всего времени, что мама была в больнице, из моей полураскрытой голой пизденки почти постоянно текла какая-то жидкость. Она стекала мне на голые ноги. Ее тягучие "слюни" целый день неприлично тянулись из моей зияющей краснотой пизденки. Но я ни чего не имела против папы. Если это делало маму и папу счастливыми и позволяло мне заботится о них в то время, как мама лежит в больнице, то и я была счастлива. Когда мама вернулась к нам, у меня и Сидни появилась младшая сестренка.
С возвращением мамы, все вернулось на круги своя. Только одно так и не стало, как раньше. А именно то, что папа теперь трахал меня не только утром. Он мог теперь в любое время небрежно стянуть с меня штанишки или задрать юбку. Мог где угодно повалить меня на ковер, на диван или кровать или же надсадить меня сверху. Он мог поставить меня на четвереньки с голым задом у всех на виду в любой момент и развести мне ножки. Делал это теперь каждый раз где угодно, как только этого хотел.
Сначала я немного смущалось, когда папа трахал меня особенно при ярком свете днем. Он разворачивал меня так и этак, разводил или сжимал мои ножки прямо перед мамой и моими двумя младшими сестрами. Меня смущало все. Даже то, что я знала, что Кэрол была совсем еще младенцем. Но вскоре я привыкла и это стало номой. Ни чего необычного уже не было в том, что папа нагибает меня на кушетке и раздвигает мне все. А затем всаживает в меня свой член и с размахом трахает пока не впрыснет в мой маленький животик своего сока, что заполнит меня всю изнутри. Часто это происходило когда мы смотрели телевизор. И кто хотел, смотрел на нас. Кто хотел - телевизор. Кроме того, все знали, что папа приходил ко мне и по утрам. Он точно так же наполнял мой животик, только в моей кровати.
Он все равно меня не спрашивал. Как сейчас помню папу, трахающего меня у телевизора при всех. Помню его единственные слова, отпущенные в адрес глупого диктора. Как будто трахать его собственную дочь и наполнять ее вагину спермой своим семенем - настолько нормальное явление, что не нуждается в комментариях. В то время как глупые слова диктора прокомментировать для всех обязательно. Не имело ни какого значения для папы, что моя мама или моя младшая сестра пристально наблюдали за нами, заглядывали и рассматривали нас со всех сторон, тыкали пальцем в нашу сторону. Папа просто срывал с меня штанишки, раздвигал меня и одним движением вгонял свой толстый член прямо перед самым носом Сидни. Он работал надо мной, крутил и нагибал меня в разные позы, пока не впускал свое белое тягучее семя. Когда он выходил из меня, то капли его густой жидкости падали с члена прямо на мою пизденку у самого носа моей младшей сестры. По мере того, как он застегивался и садился смотреть телевизор, успокаивалось его частое дыхание. Все становилось так, как будто ни чего не случилось. Он, казалось, не заботился о том, что будет со мной. Будет ли мне место просто разогнуться, прилечь отдышаться и вытянуть наконец ножки. Как чувствует себя моя разьебанная пизденка и не придавил ли он где меня. Будет ли мне чем обтереться. Способна ли буду я найти и натянуть свои отброшенные в дальний угол штанишки. А может, я так и потащусь в ванну или к себе в постель, а белая липкая сперма так и
Жестокие игры (часть III) 
webmaster@3iks.ru