спит и видит, как бы вынести чужой сор из избы. Когда во всём мире ты можешь положиться только на младшую сестру... не самая приятная жизнь.
Выживший понимающе кивнул.
— Но ты, — Пайпер усмехнулась со своей всегдашней непосредственностью, — ты от меня не шарахаешься. Может, конечно, это связано с тем, что ты двести лет провалялся в заморозке, но...
— Дарёному коню в зубы не смотрят? — насмешливо уточнил Выживший.
— Точно, — рассмеялась девушка. — Нет, правда, Комбез, в моей жизни давно не хватало кого-то вроде тебя. Так что спасибо за... — журналистка на секунду запнулась и упёрлась взглядом в пол. — За дружбу, на которую я уже и не рассчитывала.
— Я в журналистских расследованиях не силён, — приподнял бровь Выживший, — но, по-моему, у тебя на уме не только дружба.
Одинокая лампочка, свисающая с потолка, полыхнула нетипично ярким светом, после чего резко потускнела — обычный для перегруженной электросети Даймонд-сити перепад напряжения. В свете яркой вспышки Выжившему на мгновение почудилось, что пятно зелёной краски на дощатой стене за спиной Пайпер приняло форму пузатого человечка в форменном комбинезоне. Видение сверкало дегенеративной улыбкой, издавало булькающие звуки и воздевало вверх оттопыренные большие пальцы. Выживший энергично проморгался, и уродливое наваждение сгинуло.
— Ну, я... — неловко откликнулась Пайпер. Даже притом, что лампочка едва светила, различить румянец, заливший её щёки, можно было без труда. — Я бы покривила душой, если бы сказала, что никогда не думала о тебе... в таком смысле. Не то чтоб я постоянно о тебе думала! — тут же быстро поправилась она, вскинув взгляд. — Просто... — Тонкие пальцы нервно затеребили краешек кожаного пальто. — Комбез, я ужасно настырная, постоянно влипаю в неприятности, и голос у меня громкий. Зачем тебе кто-то вроде меня?
— Эм-м, — протянул искренне озадаченный Выживший, — разве так сложно поверить, что ты можешь нравиться людям?
— Не... Нет, конечно, — отозвалась Пайпер, но слова прозвучали слишком торопливо, чтобы быть убедительными — да и в глазах и близко не было уверенности.
— Тогда в чём же дело? — спокойно спросил Выживший, шагнув ей навстречу.
Пайпер отшатнулась назад, привалившись спиной к стене и вскинув руки ладонями вперёд в отвращающем жесте.
— Просто... я не думаю, что ты видел меня с лучшей стороны.
Выживший остановился и внимательно взглянул на Пайпер. В зелёных глазах бесстрашной репортёрши, теперь отчаянно воззрившихся на собеседника, отражалось что-то среднее между растерянностью и паникой.
«Господи, — озарило его, — да она же в ужасе. У неё уже был кто-то близкий — и бросил её, оставив только болезненные воспоминания и загубленную самооценку. И теперь ей жутко, что со мной её может ждать всё то же».
Выживший медленно двинулся вперёд — один осторожный шаг, потом другой — пока не оказался прямо перед Пайпер. Девушка по-прежнему затравленно наблюдала за ним, привалившись лопатками к стене и словно пытаясь просочиться в щель между досками.
— Пайпер, — тихо и спокойно сказал Выживший. Ласково взявшись за женские ладони, почти упиравшиеся в его грудь, он свёл их вместе и накрыл собственными. — За лучшую сторону не поручусь, но после всего, что мы с тобой прошли, с худшей стороны я тебя определённо видел. — Он улыбнулся уголками рта. — И я всё ещё здесь.
Девушка тихо выдохнула, не сводя с него взгляда. В её глазах появилось что-то кроме растерянности и страха, но напряжённая настороженность позы ещё никуда не пропала.
— Ну, суди сам, — предприняла она последнюю попытку сопротивления, — отношения, основанные на совместных перестрелках, обычно добром не кончаются.
Вечер соблазнения 
webmaster@3iks.ru