ночной сменой. Он кивнул, не отрываясь от ноутбука, каких-то своих, важных для него дел. Вернулась в спальню. Сняла халат, легла на кровать.
Утреннее, игривое настроение пропало. Если кто думает, что женщины мастурбируют, только когда им хочется — ошибается. Чаще мы мастурбируем именно тогда, когда нам не хочется, когда прижимает одиночество и на душе становиться тоскливо. Мы раздвигаем ноги и опускаем руку к почти сухой нижней чакре, чтобы развеять то, что нахлынуло, прижало.
Отрешенно начинаем водить по клитору пальцами, сдобренными слюной или кремом, углублять их в ничего не понимающую вульву. Заводим себя чисто механически и долго, чтобы резко выгнуться и, в секунду другую, выплеснуть накипевшее, вместе с оргазмом. А иногда, так и засыпаем с влагой не на уставших пальцах и на лице, под глазами.
Я лежала и смотрела в потолок, мне было всё равно, увидит меня Лёша, услышит, или нет. Всё равно!.. Я терзала свою нижнюю чакру, но оргазма было. Уже выступили из глаз слезы, потекли на подушку, и неожиданно он пришел. Пришел тусклый, но я, и ему была покорно рада...
Не спалось. Встала, накинула халат, бездельно походила по спальне, до работы ещё было целых три часа.
Чем убить время? Никогда бы не подумала, что появление в моем гнездышке Лёши, может сыграть со мной такую злую шутку. Давно я себя не чувствовала так одиноко как сейчас, когда он сидел в зале словно находился в другой вселенной и играл в «стреляли». Нужно было срочно себя как-то встряхнуть, чтобы не впасть в окончательную депрессию.
На одевание ушло минут пятнадцать, в полной экипировке, с неизменным шарфом в два оборота вокруг шеи, и сумкой, где лежал чистый, поглаженный халат, — то, что понадобиться на смене, я зашла к Лёше и оповестила, что прогуляюсь к подруге перед работой, вернусь завтра утром. Наказала, без меня не скучать. Предупредила: закрою дверь сама...
Вышла и отправилась покупать веб-камеру, как способ борьбы с одиночеством...
Глава девятая.
Вбирая носом свежий зимний воздух и пряча рот в двойной оборот шарфа, привычной рысцой, в сапожках на каблуках, я пробежалась до центра. На морозце, раскисшие мысли пришли в норму, мимолетная женская слабость, наверное, стоила мне морщинки. Разглаживая лицо холодом, я шла к Людмиле с корыстной целью — занять денег, на неопределенный срок, она всегда выручала.
Секретарь директора оздоровительного центра пропустила меня без проблем. Лишь попросила обождать.
— Татьяна Сергеевна, у Людмилы Алексеевны, сейчас, важная клиентка, вы подождете? — стесняясь сказанного, проговорила она.
— Подожду Настя, ты не тушуйся, — улыбнулась я, молоденькой девушке.
Татьяна Сергеевна! Если честно, это было единственное место, где меня не коробило от такого учтивого обращения, но сегодня и здесь, от юной Насти, оно меня резануло по живому. Глупости? Конечно! Но мы, женщины за тридцать, живем подобными глупостями, дышим ими, раскисая и снова собираясь в комок, отважно прыгаем в следующий антисексуальный год.
Из кабинета директора оздоровительного центра вышла представительная дама в пальто из скандинавской норки под пояском, коллекции этого года. А что вы думаете? Да, интересуюсь! Хоть в журналах посмотреть. Я ажно присела, настолько элегантно и сексуально выглядела не молодая, но, по-прежнему, красивая женщина.
— Людмилочка, я к вам ещё завтра зайду, — проговорила она в открытые двери.
— Всегда рада вам, Софья Павловна... — послышалось из кабинета.
— До свидания, девочки, — бросила дама мне и Насте, следуя к выходу.
Мы, девочки, кивнули. Когда клиентка вышла, Настя посмотрела на меня, я на неё.
— Татьяна Сергеевна, Людмила Алексеевна освободилась... — проговорила Настя, ловя вздернутым носиком аромат духов фирмы «Dior» «Hypnotic Poison Eau Sensuelle». Глубоким, всей грудью вдохом.
Я была беременна и возбуждена 