хотел с ними расставаться. Раз нет возможности посмотреть, не то чтобы полизать киску жены, так хоть лицом потрусь о ткань, которая касалась ее нижних губок.
Придя из ванной, я услышал отрывок фразы жены: «... по четвергам». Меня бросило в жар, неужели она Стелле рассказывает про наши игры. Нет, не может такого быть. Мало ли что бывает по четвергам.
Когда я появился в комнате с трусиками на голове и с колготками во рту, Стелла расхохоталась: — Ну и чучело, даже трусики не снял. Ты его надрессировала подруга. Жена гордо подняла голову: — Да, он послушный. Вставай на колени, и начинай протирать пол. Когда я закончил с полом, я услышал звук снимка, Стелла меня сфотографировала! Я резко повернулся и обнаружил, что жена тоже держит телефон и, похоже, снимает на камеру. Я начал, было, возмущается, но колготки все еще были во рту, и вместо возгласов вышло мычание. Девочки захихикали. Наверное, это выглядело смешно. Я наконец вынул колготки изо рта. — Эй, что вы делаете, прекратите! — Ой-ой, а кто это у нас тут тявкает с трусиками на голове? — издевательски протянула жена.
Блин! Точно. Трусики жены все еще были у меня на лице. И я уже привык и позабыл про них. Я немедленно сдернул их. — Ну вот, теперь и личико видно нашего героя. — резюмировала Стелла. — Видео вышло, что надо! — Кое-кто у нас тут забылся. — жена уже не смеялись, и в голосе ее был металл. — как под юбки смотреть, так мы первые, а тут надо же, голос прорезался? — Твое наказание не закончено. Поэтому ты сейчас натянешь обратно на голову мои трусики, затем зубами подберешь с пола колготки, встанешь на колени и три раза тявкнешь, в знак того, что ты все понял.
Я, конечно, мог этого не делать. Но у нее было видео, а я не кончал неделю. И я, опустив глаза, надел на голову стринги, и встав на колени, зубами подобрал с пола колготки. Затем, подняв глаза в камеру, я тявкнул три раза. — Вот и молодец, послушная, девочка, — четко и внятно сказала жена, — но за проступок будешь наказана. — Девочка, ты называешь его девочкой? — удивилась Стелла. — Разве будет мужик стоять посредине комнаты на коленях с трусами на голове, колготками в зубах, и тявкать, как шавка? Вопрос жены был риторическим, а падение мое — окончательным.
Впрочем, я ошибался, падать еще было куда, и дна унижений я еще не достиг. Жена вдруг сменила тактику: — Сними мои трусы, и колготки вынь. Светишь тут моим бельем, а колготки
вовсе Стеллины и грязные при этом, присосался к сладкому. Пойдёмте чаю выпьем.
Мы ушли на кухню. И я решил было, что я прощен, и на сегодня мне больше не придется краснеть. — Кстати, а сегодня же четверг. Зая, ты почему не чешешься? — Вдруг спросила жена. — Эээ, я подготовился, но у нас же гость. — начал мямлить я. — Ну и что, до следующего четверга ждать будем? — жена умела задавать вопросы. — Я не могу при Стелле, — прошептал я. И тут вмешалась Стелла: — А чего такого ты должен сделать, что стесняешься меня? Ты сегодня уже с трусами на голове ходил, колготки в зубах носил, собачку изображал.
Я молчал. — Отвечай! Тебе задали вопрос, — в голосе супруги снова появился металл. — Я должен показать жене сценку. — Ну и отлично, — обрадовалась Стелла, — Посмотрим вместе, а то я заскучала. — Но, она интимная. — сопротивлялся я. — Посмотрите на него, между ног меня нюхать не интимное, а тут интимное! И вообще, наряжаться в женскую блузку, джинсы жены