расстреляют, а нас всех убьют партизаны во время боя. Ведь Ивану не поверят в то что мы из будущего. А нас просто зачислят на службу в РОНА, а её конец всем нам известен. — Да не предам я вас не бойтесь. Но уходить сейчас вам из Локтя нельзя. Лучший вариант это уйти из города под утро на рассвете. А сейчас давайте по магазинам пройдемся. Деньги у нас ещё остались и можно купить на них жратвы и выпивки. А то до вечера когда ужин дадут ждать долго... — успокоил нас Иван, словно читая мои мысли. Родственник Михалыча оказался честным парнем и не желал нам зла. Хотя ему бы самому не поздоровилось если бы Каминский узнал что в его отряде две красноармейки и партизанка. — У меня почти целая пачка рейхсмарок осталась... — сказала Света, доставая из кармана своих солдатских брюк, пачку немецких денег. Но стоящая рядом Марьяна хлопнула её по руке и та убрала деньги обратно в карман. Хотя бойцы отряда Козина ушли в казарму после грозного приказа бригадерфюрера. Который пригрозил им расстрелом за домогательство к девушкам. Но вокруг ходили люди и они могли подслушать наш разговор. — Да вот же лавка Сидорова напротив церкви. Я девчонкой у него конфеты покупала... — сказала баба Зина, которая в войну была двенадцатилетней девочкой и не раз бывала в Локте в качестве партизанской связной. — Точно Зина, туда и пойдём. Там завсегда колбаса домашняя свежая продается. И спирт с местного спиртзавода. Да я и долг хозяину отдам пока деньги есть... — поддержал Светкину мать полицай Иван, он пошел впереди с Марьяной. А мы следом за ними по парам, так как строем по тротуару было не удобно идти. — Я не пойму куда мы вообще попали? Тут все как у нас в провинции до войны... — изумлённо спросила у меня шедшая рядом Ольга Ивановна. — Это город Локоть в Брянской области. Он является центром самоправозглащенной "Локотской Русской Республики". Ту не действуют немецкие законы и нет крупных немецких частей. Республика управляется русскими, а руководит тот кто меня медалью наградил... — ответила моя мать Марина. Она шла рядом и слышала наш разговор. А мы тем временем шли по городской улице и смотрели по сторонам. Я раньше бывал в Локте и знал что его центр состоит из добротных домов дореволюционной постройки. Но не знал что они хорошо сохранились и в войну. Следов бомбежки нигде не было видно. Дома стояли целые и стены некоторых домов были даже покрашены. И повсюду в городе кипела жизнь, только вместо привычных в нашем времени машин, по городу больше ездили гужевые повозки. А если и встречались машины, то грузовые немецкие, битком набитые мадьярами. Они ехали сидя на лавках в кузове и галдели глядя на наших девчонок. Но ни один из них не спрыгнул с машины и не стал приставать к идущим по тротуару "немкам". Порядки в "Русской Республике" были строгие и за изнасилование грозила смертная казнь. — Да ты посмотри, у них даже школы работают...? — не переставала удивляться Ольга Ивановна. Видя как из школы стоящей не далеко от тротуара, выскочила детвора с ранцами и портфелями в руках. — Тут все работает, и школы и детские сады, магазины, заводы и частные предприятия... — опять ответила за меня коммисарше Марина. Моя мать была учительницей и много читала и прекрасно знала историю Брянской области. И действительно, если судить по военным документальным фильмам. То в них часто
Секс в общежитии 