Тем временем на втором этаже покоев госпожи Талариши, в комнатах девушек её гарема, Ариана, которую все вокруг упорно продолжали называть "Луноликой", вместе с дочерью сидели в куда более украшенной комнате, чем их собственная, с другой старшей женщиной, матерью двух дочерей, тоже служивших секс-игрушками волшебницы. Янира и Триана, названные в честь героинь древних легенд, девушки чуть старше Меланьи, спокойно улыбались, не чувствуя чего-то особенного в том, что Ариана оказалась здесь же, среди них. По словам Ксаньи, она с дочерями были самыми любимыми игрушками госпожи Талариши, и волшебница вызывала их к себе не реже раза в неделю.
Ксанья, как и другие игрушки госпожи Талариши, богато украшенная и почти обнажённая, с весёлыми огоньками в глазах, откровенно наслаждалась хрустальным бокалом очень дорогого напитка, внимательно следя за тем, как женщина всё охотнее начинает смотреть на дочерей подруги по гарему Талариши. Как и на Ксанье, на девушках не было почти никакой одежды, они прекрасно себя чувствовали в очень коротеньких юбочках и незначительных полупрозрачных красно-золотых топиках, через которые очень хорошо просвечивали соски.
Сёстры уже успели полностью лесбиянизироваться, и их самым большим наслаждением стали женские ласки. Ариана хотела поговорить с ними, пытаясь понять, как относиться к своему положению, и можно ли уговорить госпожу Таларишу отпустить Меланью, или хотя прекратить звать её Амилой. Ксанья оказалась приятной женщиной, и честно старалась успокоить Ариану, рассказывая, что госпожа Талариша никогда не позволяла себе таких вещей, как те, которые с ними начала проделывать Саллара. Ариана говорила, что Меланья всё же очень юная, и совсем недавно мечтала о замужестве, а теперь ей придётся провести годы в качестве игрушки для волшебницы, и что едва ли ей понравиться такая жизнь здесь, в гареме, пусть и среди всей этой роскоши. В ответ Ксанья тихо произнесла что Ариана может не волноваться на этот счёт. Как только девушка привыкнет к однополым ласкам, она полюбит их, и ей будет хорошо. Женщина почувствовала на краю сознания как в ней начинает пробуждаться желание. В последнее время оно усилилось, и не могло остаться незамеченным для окружающих. Уютная атмосфера комнаты Ксаньи и зрелище её почти обнажённого тела уже хватило, чтобы Ариана ощутила сексуальное влечение. Ксанья сразу заметила, что происходит с подругой. Она обняла Ариану. — Не переживай. — Ксанья с нежностью поцеловала её прямо в губы. — Мои девочки хорошо справятся с этим. Скоро твоя дочь будет такой же лесбиянкой, как и они. Ариана поразилась тому, как просто Ксанья сказала об этом. Женщина определённо привыкла к своей роли игрушки госпожи Талариши, и была уверена, что так всё и будет. Ариана же ещё удивлялась этому, но сейчас она сочла за лучшее согласиться, если они надолго останутся в гареме волшебницы, для Меланьи и правда будет лучше потерять свою гетеросексуальность.
А девушки и не тратили времени зря. Пока Ксанья отвлекала внимание Арианы, Янира с Трианой успели подсесть к младшей блондинке, и уже начинали всё настойчивее клееться к ней, разговор начал потихоньку переходить в ласки. Нежные руки рыжеволосых девушек блуждали по обнажённой коже Меланьи, лезли ей и под одежду. Блондинка ещё дрожала, слишком свежи были воспоминания о том, что госпожа Саллара сделала с ними, но всё же дочери Ксаньи показали себя не столь… грубыми как алхимичка. Они не хватали её за выступающие части тела, а нежно гладили. Меланья чувствовала, что девушки любят её, и хотят чтобы ей было хорошо с ними.
Она надолго, если не навсегда, останется в гареме госпожи Талариши, и будет ласкаться с ними. Эта мысль наполнила Меланью печалью на некоторый момент.
Новые соседи 