смогла пробить её девственность. Это сделала моя подруга. Дамира улыбнулась волшебнице, уверенная, что госпожа Талариша будет рада, что у неё не получилось.
И тогда чародейка в красной юбке схватила её за подбородок, сильно, до боли впившись своими накрашенными ногтями ей в щёку. — Вот так. На день нельзя оставить вас без присмотра… Зара говорила, что случайно порвала себя сама, когда упала на уроках танцев. Никому нельзя верить. Дамира испуганно смотрела на госпожу Таларишу. Транссексуалке отчаянно захотелось скрыться с глаз долой, но волшебница крепко держала её, принуждая смотреть прямо ей в глаза. — Учишь, их учишь, и всё без толку. — Бормотала чародейка, обращаясь то-ли к Дамире, то-ли к самой себе. — Тринани сколько раз говорилось, тщательно следить за всем, и не допускать рецидивов. И вот, пожалуйста. Ты почувствовала себя парнем?! — Нет, госпожа. — Ответила Дамира. — По вравде говоря*, я тогда вообще не почувствовала ничего особенного. — И прекрасно. — Ответила волшебница, отпуская ученицу и гладя по голове. — Хоть одна хорошая новость. Я думала, что на полную потерю чувствительности уйдёт больше времени. Девушки подумали был, что на сей раз пронесло, но в следующий момент чародейка обратилась в разъярённую фурию, готовую обрушиться на младшую транссексуалку, и под её взглядом Тимарил невольно сжалась, не смея смотреть на хозяйку, и гадая, что с ней сейчас сделают за порванную Зару. Ясно было только что ничего хорошего.
Воспользовавшись тем, что волшебница отвлеклась, Дамира сжалась на месте, стремясь стать как можно незаметнее, хотя и отчаянно хотела помочь подруге. Как бывшие юноши они имели много общего, и Дамира всегда поддерживала Тимарил, но сейчас попросту испугалась гнева чародейки. — Это не я, это всё госпожа Тринани. — Тимарил слышала свой собственный голос словно со стороны. Волшебница вцепилась своими длинными пальцами с острыми ногтями в её плечики. Сейчас колдунья выглядела очень древней и очень могущественной, зловеще сверкая красными глазами, и то, что одета она была только в короткую юбочку и золотые колечки на сосочках её грудей, впечатления отнюдь не портило, ибо вид у неё был решительный и ничего хорошего транссексуалкам не суливший. Тимарил не знала, как будет оправдываться, она-то думала, что раз госпожа Тринани разрешила,то всё нормально. Не давая ей сказать больше ни слова, чародейка сдёрнула с неё юбку, и, сильно толкнув, повалила на диван.
Тимарил автоматически перевернулась на живот, и жалобно выговорила, что госпожа Тринани разрешила, и сказал, что это будет в последний раз, но Талариша была никак не настроена выслушивать оправдания, отвечая, что транссексуалкам было ясно сказано, что они теперь девочки, и им категорически запрещено хотя бы пытаться делать что-то такое, даже если какая-то молодая и глупая волшебница и решит, что если никто не видит, то можно. Амалия с Дамирой попытались протестовать, но госпожа Талариша резко отшила их, бросив, что надо было вспомнить об этом раньше, и дать сестре по попке, едва она только потянулась к Заре. — Тимарил, лежать. — Чародейка как-то умудрилась одновременно рявкнуть цербером, и произносить слова ровно, облизываясь в предвкушении, точно её голос раздвоился. — Сейчас я буду тебя иметь! Тимарил была полностью удовлетворена после того, как сестра оттрахала её, и всё же перспектива оказаться под страпоном колдуньи вызвала у неё новый приступ желания. Девушка с готовностью растянулась на кровати, хотя и понимала, что госпожа Талариша возьмёт её грубо и быстро, практически силой, и уж точно не даст никакого удовольствия. Однако её тело само собой отреагировало на то, что чародейка сейчас войдёт в неё, невольно заставив Тимарил принимать её в себя.
Софья 