вопросах бывали крайне легкомысленны и быстро обзаводились «друзьями». Вот и мадам Сурикова, несмотря на возраст, была миниатюрной, эрудированной женщиной, имеющей большой опыт в сексуальных делах, быстро усмотрела в глазах молодого офицера тоску по женскому телу и решила его выручить. Истая ленинградка, закончившая Первый мединститут, молодая, очаровательная женщина с милым округлым личиком, тонкой талией, с ладошками ребенка, но ногами стюардессы, решила приручить к себе молодого Зуева, несмотря на солидную разницу в возрасте. В этом ей оказала немалую помощь ее подружка Наташа, жена мичмана Привезенцева, которая считалась отличной поисковой псиной в вопросах половых отношений.
Единственное, чего потребовала Наташа у Суриковой, так это бесплатного лечения зубов у этой очаровательной врачихи, имеющей стоматологический кабинет на дому. Тут у нее лечились жены адмиралов за плату и сами адмиралы за сексуальные услуги, оказываемые красавице докторше. Когда некоторые завистливые жены упрекали ее в этом, то жизнерадостная докторша, мило улыбаясь, в ответ говорила, что «дружить и трахаться», намного милее, чем «любить и плакаться». И когда сегодня, Зуев увидел милую докторшу в платье, где декольте на груди, упиралось почти в пупок, разрезы в бедрах достигали пояса, а разрез на спине, начинаясь от шеи, заканчивался у пяток, то мужики просто немели от такого смелого фасона, бившего не только по мозгам, а прямо и по яйцам. Вот и сегодня молодой офицер был просто ошарашен, но успевший отметить не только красоту женщины, но и досаду, что у его Людмилы нет такого платья, в котором та была бы на офицерском балу ДОФа просто царицей бала. Увидев его замешательство, хитрая докторша, положив свои маленькие пальчики на его подрагивающие губы, тихо спросила: «Вам нравиться?», он только утвердительно слегка кивнул головой, целуя ее ладошки.
— Где вы купили такое? — еле вымолвил он.
— Сама пошила...
— Вы и шить умеете?
— Конечно. Не только зубы удалять...
— Ах, простите, Алла Николаевна. Я же не знал, что у вас волшебные руки...
— А у меня и ноги такие же...
— Тоже умеют зубы рвать?
— Нет. Человеческие души...
— И мою тоже?
— Нет. Вашу они будут только любить. Вот посмотрите, они сами уже раздвигаются, — она взяла его за руку и положила его ладонь на свою ягодицу.
— Я был бы счастлив кое-чему поучиться у вас, обожаемая Аллочка, — прошептал он ей на ушко.
— Во! Это уже теплее...
— Один вопрос, если позволите?
— Валяй, командир...
— А как же ваш муж? Он такой видный на флоте человек, командир гвардейского ракетного крейсера. Вам не жаль его?
— Конечно жаль. Я же люблю его...
— И изменяете ему на каждом шагу?
— Ну, это преувеличено. Не на каждом и не с каждым...
— Неужто этот вопрос вы с ним согласовываете?
— Говорили мы об этом накануне его ухода на боевую службу. И знаете, что он мне сказал?
— Нет. Откуда же мне знать?
— Он сказал, что если уж и «дружить» тебе подвезет, то только с капитан-лейтенантом Зуевым, — это настоящий морской офицер и я чувствую, что в нем течет кровь благородных людей...
— Он угадал ваш Суриков: моя бабушка по отцу была дочерью латвийского архимандрита. В церковной иерархии это наш командующий флотом, то бишь полный адмирал, — усмехнулся Зуев и, притянув к себе, крепко поцеловал докторшу прямо в маленькие, слегка подрагивающие губки. В свои пятьдесят ей давали чуть больше тридцати, некоторые считали ее не женой, а дочерью грузного Сурикова...
— Мне хотелось бы кроме кроватной забавы поучить вас некоторым нехитрым тайнам секса, если вы, конечно, не против? — улыбнулась докторша, обозначив ямочки на щеках.
Игры кроссдрессеров 