земных года. Вы могли бы об этом догадаться, увидев, что я одет в земную одежду.
Ну да, одежда! Никто во всей Галактике кроме землян не носит галстуки! Чего же я сразу не догадалась, что он может знать наш язык?!
— Мы не хотели вас обидеть, — виновато сказала я. — И совсем не могли представить, что вы нас понимаете.
— Да ладно уж, я привык. Вы думаете, вы единственные земные девушки, которым я не понравился?
— Если вы слушали наш разговор, — ответила я, — то должны были услышать, что вы нам как раз понравились.
— Это радует, — улыбнулся он. — Что хоть часть меня, ниже головы, вам понравилась.
— Вам идет земная одежда, — сказала я.
— Это вам так кажется. Видели бы меня сейчас жители моей планеты — умерли бы со смеху. Но что делать, все мои костюмы за два года порядком износились, пришлось одеваться в местную одежду. В следующий раз буду возить с собой гардероб.
Официант принес ему заказ, и спросил, не хочет ли он чего еще.
— Пожалуйста, три коктейля «Дерзкий Морч». Для меня и девушек, — сказал он, а когда официант ушел, обратился к нам: — Вы не против, что я вас угощу?
— С удовольствием, — ответили мы.
— Меня зовут Гарчтхэсэо Ргмаонлжд Сеонорэ Ауочткхэо.
— Очень приятно, — сказала я, пытаясь мысленно повторить то, что сейчас услышала. — Я Зоя Хилл, а это — Триша Фланаган.
— Не напрягайтесь очень сильно, — он рассмеялся. — Ни один землянин еще не выговорил мое имя с первого раза. Зовите меня просто Гарч — так меня сократили на вашей планете, и я уже привык к этому имени.
Его короткий хобот вдруг удлинился, вытянулся в тонкую трубочку и погрузился в чашку. Сделав таким образом несколько глотков, Гарч снова вернул его в прежнее состояние.
— Так значит Зоя и Триша, — он снова повернулся к нам. — Дайте-ка угадаю. Вы прилетели сегодня на земном звездолете, который сейчас висит на орбите. Путешествуете? Или бизнес-поездка? Хотя нет, вы из экипажа, верно? Бортпроводницы?
— Да, а как вы догадались?
— Во-первых, из вашего разговора я понял, что вы правильно определили, кто я такой. В этих краях, а тем более на Земле, мало кто знает, как выглядят альдебаранцы, значит, скорее всего, у вас есть космическое образование. Во-вторых, с официантом вы разговаривали на ригелианском языке, который совсем не распространен в Галактике. Кем еще вы могли оказаться?
Триша все это время молчала, но не отрывала глаз от нашего нового знакомого. Ее веснушчатые щеки горели румянцем.
— Ну а вы кто по профессии? — спросила я.
— Я эколог, — сказал он, передвигая свой стул к нашему столику. — Но не такой эколог, которых в любой звездной системе найдется с миллион. Они занимаются тем, что рассказывают промышленникам, как правильно загрязнять планеты, чтобы по закону ничего за это не было. А я занимаюсь экологией по-настоящему, и мне больше нравится название «планетолог», но оно почему-то у нас не прижилось. Если коротко, то я даю консультации на тему, как не угробить свою планету. Или как превратить ее из пустыни в зеленый сад, но такие заказы у меня редко бывают.
— И вы были на Земле по работе?
— Да, и уезжаю оттуда практически ни с чем. Ваше руководство абсолютно лишено здравого смысла, так что я разорвал с ними контракт.
— В чем же проблема ...нашей планеты? — спросила Триша. — Я даже подумать не могла, что нашу экологию нужно спасать.
— Да, это новость, — удивленно сказала я. — Сто лет
Про минет 