легла на живот и вжалась как можно плотнее в постель. --«Приступай, массажист» - насмешливо позвала она. Подходя к кровати, Димка слегка разочаровался. Мать лежала ничком, даже не сняв трусики. Но и это уже было здорово – ведь он мог прикасаться к её телу, совершенно не таясь. --«Я разденусь, а то запарюсь» - проговорил он, снимая майку и трико. Трикотажные плавки плотно обтягивали его торс, предательски выдавая его уже немалое возбуждение. Но мать, кажется, не смотрела на него. Почти не дыша, Димка прикоснулся ладонями к её спине. Алина чувствовала осторожные прикосновения горячих ладоней. Сын неумело, но очень старательно гладил и мял её спину. Это было мало похоже на настоящий массаж, но было очень приятно. Сын наклонялся всё ниже над ней, и вот она уже чувствует прикосновение его губ между лопаток… губы опускаются ниже…руки становятся все смелее… Сквозь туго натянутую ткань она ощутила прикосновение основательно затвердевшего столбика плоти… --«Боже, что происходит? Что я делаю…» - едва сдерживая стон, думала она. Жаркая волна стыда и одновременно желания охватила её с головы до ног, вытесняя остатки разума. Алина сжала зубами подушку, не сумев сдержать сладострастного стона. Сын прижимается все плотнее… И неожиданно дернувшись, словно в конвульсии, замирает.. . Алина понимает, что произошло. Непроизвольная эякуляция – этого следовало ожидать при таком перевозбуждении. Но мальчишка, кажется, смущен до испуга… Ох, что ж наделала, мать непутёвая!! Со словами «Я щас, мам» Димка сорвался и выскочил из спальни. В его голосе почти слезы… Как быть? Успокоить? Или сделать вид, что ничего не заметила? В ванной долго шумит вода. А тело ноет от неутоленного желания. И в душе глухо ворочается стыд и растерянность. Проворочавшись всю ночь, так и не уснув, Алина поднялась раньше обычного. Димка после душа к ней больше не зашел – ну и к лучшему! Она не знала, как себя вести. Сыну нужен совет взрослого мудрого мужчины. А то нахватается черт знает где, черт знает чего… Алина зашла в комнату сына. Мальчишка с формами взрослеющего самца разметался на диване. Одеяло сползло на пол, и она могла полюбоваться красивым телом. А на лице спящего сына застыло какое-то обиженное выражение, и Алине захотелось приласкать его, как в детстве – когда он разбивал коленку или нос, и ревел, уткнувшись ей в плечо. А она прижимала его к себе и гладила родное теплое тельце, успокаивая и жалея. Теперь в этом теле возникали недетские желания, и это пугало и будоражило её одновременно. Выйдя из комнаты, Алина бесшумно собралась и вышла из дома раньше, чем всегда. Проснувшись от щелчка захлопнувшейся входной двери, Димка понял, что мать уже ушла. Вот и хорошо, а то он не знает, как смотреть, как разговаривать с ней после вчерашнего. Но вчерашнее воспоминание вновь подняло в нем волну возбуждения, и его дружок охотно зашевелился и требовательно ткнулся упругой головкой в трикотажную стенку трусов.
Я художник 