секунду, слушая Антона, я не понимаю, что именно в его словах царапает мой слух, но уже в следующую секунду... черт! Чувствуя, как в груди у меня что-то незримо ёкает, я невольно тянусь за бутылкой... глядя на племянника, медленно откручиваю пробку... вновь разливаю по рюмкам... я не ослышался?- Я, Серёга, Толик, Васёк, Валерка... все нормальные пацаны! - словно эхо, повторяю я.- Ну-да... а что? - Антон смотрит на меня с недоумением.- Так... ничего, - я, глядя на Антона, поднимаю свою рюмку. - Ты сказал - я повторил... выпьем, Антоша! За возвращение...Антон поднимает вслед за мной рюмку свою. Мы чокаемся. Выпиваем. Я тянусь за хлебом.- Значит, дембельский альбом ты не делал, и фотографий у тебя никаких нет... даже нет фотографий тех, с кем ты корешился? - говорю я, вопросительно глядя на Антона.- Нет, - отзывается Антон, заедая выпитое салатом. - Фотки пацанов были в "сотовом", да я их стёр... случайно стёр, когда ехал в поезде. А альбомы такие в нашей роте никто не делал... зачем? - Антон, глядя на меня, пожимает плечами. - Жизнь - она здесь, на гражданке. А в армии - ничего интересного... армия - это жопа!- Да уж! - отзываюсь я... а что я могу ему, племяннику, сказать ещё? Что при слове "жопа" лично у меня перед мысленным взором на какое-то мгновение сейчас мелькает картинка помывки в гарнизонной бане? Душевое отделение, набитое голыми пацанами... гремят тазики... парни весело, энергично трут другу спины, не опускаясь мочалками ниже поясницы - не касаясь упругих задниц... у каждого свои ассоциации!Мне ясно, что ничего путного о службе в армии я от Антона не услышу... и потому на правах родного дяди, имеющего какие-никакие связи в этом не самом худшем из миров, я перевожу разговор на ближайшие планы Антона, выясняя, чем он собирается заниматься и нужна ли будет ему моя помощь, - мы говорим о будущем Антона, а у меня в голове крутятся четыре слова - четыре имени: Толик, Серёга, Валерка, Вася... вот ведь совпало! Совпало - как в сказке... один в один! И этот оболтус стёр фотографии - стёр, и ничуть об этом не сожалеет! Хотя... о чем ему сожалеть? Его армейская служба прошла-пролетела так, что вспомнить ему о ней совершенно нечего, кроме глупости и тупости, - для него армия - это "жопа"... а для меня? Разговаривая с Антоном, я пытаюсь вспомнить, где лежит у меня м о й дембельский альбом, который мне не попадался на глаза уже добрый десяток лет... альбом, где Толик, Серёга, Вася, Валерка... просто фантастика!- Может, у нас останешься? Завтра воскресенье... а утром я приготовлю вам что-нибудь вкусненькое - домашнее, - предлагает сестра, видя, как я смотрю на часы. - Оставайся!- Да, дядя, оставайся! - говорит Антон, и я нисколько не сомневаюсь в искренности его слов. Я знаю, что Антон меня и любит, и уважает, но...- Нет, - говорю я. - Ещё по одной, и мне пора - нужно еще, пока не поздно, кой-куда позвонить... дела! - Я вру, говоря и про звонки, и про дела.- Я тебя провожу, - предлагает Антон. - Позвоню сейчас Юрчику, он подъедет - и мы тебя вмиг отвезём... - Антон, говоря это, ищет глазами свой "сотовый".Я, глядя, на Антона, невольно улыбаюсь. - Зачем? Для этого есть Эдик... сиди! - говорю я, наполняя рюмки.- А Эдик - это кто? - Антон, проявляя дежурный интерес, вновь тянется к салатнице.- Мой водитель, - коротко поясняю я,
История одного выпускного. Часть 1 
webmaster@3iks.ru