– А потом ты стала говорить, что я уже большой, и мне нельзя спать с мамой, – с грустью продолжил Дима.
И замолчал. Я тоже. Я, кажется, начала что-то понимать... И тут я услышала слова сына:
– А ведь я тогда, в детстве, говорил правду. Я на самом деле... хотел... чтобы ТЫ... стала моей... ЖЕНОЙ!
– Я смутилась:
– Но ведь это в детстве...
Сын уже серьезно посмотрел на меня и сказал:
– Да. Это было в детстве... Но я... и сейчас... ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Больше всех на свете! – голос его от волнения вдруг задрожал. – И мне не нужны никакие девчонки! И я... – уже смущенно, но так же горячо и страстно закончил он, – я... хочу того же... что и в детстве! Тем более, что отец бросил тебя.
– Прекрати! – крикнула я, пытаясь скрыть за возмущением смущение. – Не тебе судить его!
– Нет. Мне!– тоже выкрикнул Дима. – Потому, что Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! А он не любил! Иначе он не оставил бы тебя!
И мне вдруг стало ТАК жалко себя, потому, что мне нечем было возразить сыну. Ведь Дима прав! Горло перехватило от обиды. Я спрятала лицо в ладонях и заплакала. Мне стало вдруг так холодно и одиноко! Обидно и горько!
И вдруг я ощутила, как мои плечи обняли мужские руки! Ласковые, но сильные мужские руки! Которых мне ТАК не хватало последние годы! Руки Димы нежно гладили мои плечи. И мне стало еще горше от этого, не знаю, почему. Я зарыдала во весь голос.
– Мамочка! Любимая! – услышала я взволнованный голос сына. – Ну что ты?! Ну не плачь! Ведь Я же С ТОБОЙ!
И от него исходило такое ощущение тепла, нежности, силы... и... любви... ДА! ЛЮБВИ! я доверчиво потянулась к сыну, обвила его шею руками, уткнулась мокрым лицом в его грудь... И, улыбаясь уже сквозь слезы, прошептала дрожащим голосом:
– Мальчик мой! Нет... уже не мальчик... ЛЮБИМЫЙ МОЙ! Димочка! Ты – один у меня! ТЫ – мой защитник! Моя опора! Моя надежда! И мой смысл жизни! Ведь я никому не нужна, кроме тебя! И никто, кроме тебя, не ЛЮБИТ меня!
Я подняла лицо, уже не стыдясь своих слез, взглянула в глаза Димы, сияющие действительно ЛЮБОВЬЮ, положила голову на его плечо, уткнувшись носом в его ухо... И еще плотнее прильнула к нему, как бы ища тепла и защиты, прильнула грудью к его груди, и сердцем своим услышала бурный стук его сердца!
И его сердце не могло солгать! В его частых ударах я слышала одно: «ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ!» И мое сердце застучало в ответ то же самое! Да и иначе быть не могло! А когда я ощутила, как Дима обнял меня нежно, но крепко, и груди мои даже через халат ощутили жар, исходящий из его груди, голова моя закружилась от волнения и счастья! И я, словно хмельная, тихо-тихо зашептала Диме на ухо:
– Любимый мой... МОЙ! Ты – только МОЙ! МОЙ!
И услышала в ответ его дрожащий от счастья голос:
– ТВОЙ! МАМОЧКА! ТВОЙ! ЛЮБИМАЯ МОЯ!
Я затрепетала от счастья, ощутив себя любимой! И от волнения и смущения, потому что почувствовала женским чутьем что-то гораздо большее, чем любовь сына к маме! Но когда он зарылся носом в мои волосы и нежно неуверенно стал целовать их, я ощутила, как моя голова совсем закружилась! Чувствуя, что я теряю ее, я превозмогла себя, мягко отстранила Диму, встала и, смущенно отводя взгляд, сказала:
Я - Твой Принц На Белом Коне! 
webmaster@3iks.ru