Стиснув зубами прядь её волос, парень урчал низким голосом, как кот, добравшийся до рыбьих потрохов.
«Ура! Мы ломим, гнуться шведки!» - в смысле блондинка на полке. Уверен, что Светлана поймала всех своих бабочек внизу живота и распласталась на матрасе в сладостном изнеможении. Почувствовав расслабленную податливость женского нутра, Максим ускорился и, сделав пару-тройку глубоких заходов, замер.
Стоп! Снято!
Фух! Такое не часто увидишь в наших поездах! Надо передохнуть. Я закрыл глаза, мысленно прокручивая жаркие сцены... Из сладостных раздумий меня вновь вывел возмущенный женский голос.
— Макс, ты чё долбоёб?!
Да что там ей снова не так?!
Светлана лежала на спине, согнув разведенные колени, и лихорадочно шарила рукой у себя между ног, затем брезгливо вытерла мокрую ладонь о край простыни. Её брюки сбились ниже щиколоток.
— Опять наспускал в меня! Козлина! Чё презик то не надел? Я же слышала, Игорь оставил. И чё теперь делать?
Удовлетворённый виновник конфуза стоял внизу, заправляя рубашку в штаны.
— Свет, ну не люблю я в гандоне, ты же знаешь. Пойдём, покурим? Заодно и подмоешься.
— Ага, щас! Вот так, с голой жопой и пойду через весь вагон! Подо мной целая лужа. Всё, блять, в твоей конче. Если брюкам пиздец, я тебя урою. Дай-ка сюда мою сумку!
Наклонившись к свету в проходе, блондинка минуты две шебуршала в сумке:
— Блять, ну как всегда - последняя прокладка осталась, а салфетки вообще кончились!
— Вот держи, – находчивый Максим протянул ей полотенце из спального набора Николая.
— Так оно же этого, как его? А похуй! – Светлана сноровисто вытерла задницу и промежность, потом ловкими движениями выпростала из-под себя обесчещенную простынь, натянула трусы с брюками и спрыгнула вниз:
— Держи меня!
Максим поймал блондинку за талию, и его руки под кофточкой скользнули по женской груди.
— Хватит лапать, кобель ебливый. – Справившись с первоочередной гигиенической проблемой, Светлана повеселела и, легонько стукнув кулачком Максима в грудь, предупредила. – Больше без презерватива не дам.
— Куда ты денешься! Шагай уже, - и, шлёпнув блондинку по заднице, Максим повёл её к туалету.
Я не стал дожидаться возвращения голубков. Накатившая на меня эмоциональная волна смыла переживания прошедшего дня. Остались лишь честная усталость и желание вздремнуть.
«Элгуджа, о чём ты думаешь, когда не можешь заснуть? – спросил я как-то своего грузинского приятеля.
— Женщин считаю.
— Так, говорят, что надо овец считать.
— А чего их считать. У меня и была-то всего одна, – улыбнулся он с лукавым прищуром. – А у тебя, сколько овец было? Вот то-то и оно. Женщин, надо вспоминать, женщин».
Под убаюкивающее покачивание вагона мои мысли заполнили воспоминания, когда мне случалось вот так же в купе или на тамбурной площадке «кого-то тулить без оглядки» - Лизетта (*), Мюзетта, Жанетта, Жоpжетта, . .. Колетта, Полетта, Клоретта, Флоретта... О, Мариэтта!
Отставить!
Свидания с Мариэттой были ещё впереди. В Москве у меня была целая командировочная неделя, в моём распоряжении оказывался корпоративный полулюкс во Владыкино, где мне посчастливилось провести несколько прекрасных ночей с Марусей, конопатой мэнээской из смежного НИИ.
Детство (часть 1) 
webmaster@3iks.ru