Меня зовут Уилл, и мне девятнадцать лет. Я живу дома со своими родителями и младшей сестрой Брук, которой восемнадцать. Мой старший брат Кайл учится в колледже за городом и не вернется домой. Он живет за пределами кампуса, у него есть работа и девушка. Тем временем я застрял дома, пока учился в нашем местном колледже, потому что был упрямым и предпочел бы тусоваться в старших классах, чем сосредоточиться на своих оценках, и теперь расплачивался за это.
Подрастая, Кайл, казалось, был всеобщим любимцем, потому что был хорош собой, умен и спортивен. Он получил полную стипендию в университете за пределами штата, и мои родители не стеснялись показывать, как они им гордятся. В лучшем случае я был среднестатистическим студентом. Я занимался спортом только среди юниоров и никогда не мог соответствовать стандартам, установленным Кайлом. Я всегда хотел быть похожим на него, но этому просто не суждено было сбыться. Моя сестра Брук была самой младшей и единственной девочкой, которой наши родители уделяли много внимания. Они нянчились с ней, и она знала, как использовать свой статус в своих интересах.
Казалось, Брук всегда пыталась втравить меня в неприятности, возможно, потому, что я был легкой мишенью. Она визжала на меня всякий раз, когда я пытался скрыть от родителей то, что натворил, и если мы ссорились, все, что ей нужно было сделать, это начать притворно плакать, и на меня кричали. Когда мы стали подростками, все стало еще хуже. У нас обоих происходили гормональные изменения, и у меня было много неприятностей даже без того, чтобы Брук настучала на меня.
Она - сентябрьский ребенок, поэтому большую часть выпускного класса средней школы она провела восемнадцатилетней. Брук поздно расцвела, и ее тело, казалось, внезапно изменилось, как только она достигла совершеннолетия. Может быть, изменения происходили медленно, но однажды, когда на ней была обтягивающая футболка, показалось, что ее грудь стала больше. Ее попка выглядела более подтянутой и обтягивала шорты. Брук по-прежнему была для меня стервой, так что некоторые вещи не изменились.
Брук всегда была чувствительна к своему телу, как, я полагаю, и большинство девушек, поэтому я всегда старался подразнить ее. Оглядываясь назад, я, вероятно, должен был быть более осведомлен о проблемах с образом тела девочки-подростка, но я сам был подростком в условиях ожесточенного соперничества между братом и сестрой. Я бы спросил ее, набивала ли она свой лифчик, и сказал бы ей, что ее задница выглядит большой. На самом деле она была симпатичной девушкой со светло-каштановыми волосами и глазами и немного выше среднестатистической девушки ее возраста.
Я знал, что выводил сестру из себя, когда она кричала на меня: «Отвали, Уилл. Поцелуй меня в задницу.»
Я бы в ответ сказал ей: «Выкладывай», или, если бы я действительно разозлился, я бы сказал ей: «Отсоси у меня».
Иногда она кричала: «Мама, Уилл сказал мне снова отсосать у него».
Не имело значения, что она велела мне поцеловать ее в задницу или отвалить, все равно на меня бы накричали.
«Это отвратительно, Уилл. Перестань придираться к своей младшей сестре», - это была фраза, с которой я был очень хорошо знаком.
Брук одаривала меня одной из своих гребаных ухмылок, которая говорила мне: «Ха-ха, из-за меня у тебя неприятности».
Было еще хуже, если по ее щекам катились фальшивые слезы. Я не знаю, как она научилась это делать, но это сработало, и она не побоялась разыграть эту карту только для того, чтобы доставить мне неприятности.
В перерывах между нашими ссорами я замечал изменения в теле Брук. Казалось, она гордилась своей новой женственной фигурой и
Cнегурочка. Лето-осень. Продолжение. 
webmaster@3iks.ru