Катя, подгоняли прикладами до голгофы. Она пыталась хныкать, но ей казалось, что это визуально глупо и недостойно, и потому сдерживала себя в эмоциях.
— Х-ха! - ликовал Крамер, случайно нашедший лагерный пьедестал для трёх человек. - Она будет стоять на самом верхнем месте, как победительница и лучшая физкультурница!
Пьедестал подставили поближе к высокому осветительному столбу, который по своей форме точно копировал одиночную виселицу. Верёвка нашлась в машине, но хватило много трудов, чтобы впопыхах перекинуть её через горизонтальный, деревянный брус фонаря. «На счастье», нашлась под навесом деревянная лестница, с помощью которой, удалось подтянуть верёвку для нужного натяжения.
Всё это время, Лемке как-бы поддерживал сбоку девушку, когда Лерман устраивал на её шее петлю. Шарфюрер вцепился пальцами в её икры, испытывая жуткую эрекцию. Когда же девчонка приподнялась на носочках при натяжении верёвки, правая рука страдальца, незаметно для окружающих, полезла в темень промежности. Тонкие, эластичные колготки в средний вертикальный рубчик, заставили извращенца даже тихо охнуть, где этот же звук, повторила девушка, почувствовав между ног зажигающие пальцы. А время безжалостно отсчитывало свои секунды, и шарфюреру ничего не оставалось, как приподнять за промежность девушку вверх, выбивая в сторону пьедестал.
Блаженство школьницы длилось ещё семь секунд, после чего, она уронилась вниз, раскинув в стороны стройные ноги.
Секунд пять она медленно и совершенно спокойно крутилась вокруг своей оси, после чего, ноги впали в неуправляемое хаотическое буйство, отшвыривая в стороны обувь. Это был смешной, но темпераментный «фокстрот», которому могло бы позавидовать любое столичное варьете.
Обитатели лагеря, вместе с воспитателями, стояли открыв рот, не понимая, что делать со своими эмоциями? Они никогда не думали, что увидят Катю такой.
В это время, Катя уже заканчивала все физиологические процессы, и обалделому Лемке, уже не пришлось скрывать своих пристрастий, терзавшему мокрые колготки девушки, после чего, все восемь солдат, начали дерзко мастурбировать. Мастурбировал и Лерман, познавший суть повешения молодых девушек.
— Такая игра в «66» мне нравится, - сказал он, когда уже их машина присоединилась к колоне.
— Я теперь буду играть только в долг..., - добавил Лерман.
— У нас теперь впереди ещё много-много праздников. - вмешался Хармс. - Давайте выпьем за сегодняшний замечательный день, 22 Июня! Всё идёт путём, и Весь мир у наших ног!
— Вот это дело! - согласился Лемке, отложив на время карты, беря в руки новую бутылку со шнапсом.
— Берите в руки бокалы, - мажорно скомандовал он. - Да здравствует армия Рейха.......
Алкоголь не взбодрил находящихся внутри боевой машины. Он только усилил состояние усталости, которая склоняла на сон. Шарфюрер пытался бороться со сном, наполняясь эмоциональными мыслями, держащими его всё на той же поляне, где Лемке вновь удалось оживить реальность. Его рука опять была под юбкой, лелея пальцами предмет вожделения.
— Рэмек, - вдруг услышал он чей-то голос, и панически, поспешно убрал руку, бессовестно тёршуюся между ног дамы. Лемке вздрогнул, как это обычно бывает при внезапном пробуждении, и сначала не понял, где он находится?
— Скажи мне, - продолжал рядом сидящий Лерман. - Почему всемогущий Бог, допустил убийство Авеля, что явилось первым насилием в истории человечества?
Лемке произвольно отмахнулся, раздосадованный наглой помехой и, собравшись с мыслями, путаясь в словах, ответил, - Первородный грех Евы, тому виной...!
— Но почему, всемогущий, всезнающий Бог, допустил её грех? - дознавался Лерман.
— Потому что Бог, как любой создатель, имеет право на ошибки, - озвучил Лемке то, что первым пришло в его голову.
— Интересная концепция...., - хмыкнул Лерман.
— А что тут интересного? - пожал плечами невольный оппонент. - Поскольку Создатель здесь самый первый, то все свои ошибки он списал
Недоразумение 
webmaster@3iks.ru