в мокрую уютную девчачью пи*денку! Я вынул свой хер из штанов, направил его в разгоряченную вульву, крепко обнял Зою за талию и резко втолкнул в нее член.
— У-у-и-и! — взвизгнула Зоя. — Мамочки!
Я остановился, пережидая позыв к раннему семяизвержению — впервые мой член оказался в узкой вагине девственницы. Еще ни разу не доводилось мне ломать целку. Секунды две помедлив, я начал двигаться, прижимаясь животом к Зоиной попе. Волна оргазма слегка отхлынула, теперь я мог ласкать ее грудь, а другой рукой клитор. Я ритмично вгонял в не член, а Зоя с каждым движением шепотом повторяла: «Ой, мама! Ой, мама!». Когда же ее влагалище конвульсивно начало сжиматься, а по телу ее пробежали судороги, она пискнула: «Мамочки-и-и-и-и!», а я еле успел вытащить х*й, направив струи спермы ей в копчик.
Зоя повернулась ко мне и уткнулась лицом мне в плечо. Ее тело подрагивало.
— Не знаю... — уныло прошептала Зоя, — не надо было...
И, всхлипывая, заснула.
* * *
На рассвете я вылез из палатки по малой нужде. Отлив, я услышал невдалеке какой-то плач или стоны. С кем-то из девиц истерика? Только этого не хватало! Я потихоньку двинулся на эти звуки. Я умею ходить по лесу как охотник, без хруста и шелеста. За раскидистой лещиной я увидел шатенку Иру. Она стояла спиной ко мне. Ее коса была расплетена, волнистые волосы струились по спине. Треники были спущены ниже колен, свитер она приподняла и придерживала рукой, а вторая рука ее была зажата бедрами. Она стонала и двигала задницей, то чуть приседая, то вставая на цыпочки, совсем как онанист-мужчина. И тут я неловко пошевелился и хрустнул веткой. Ира обернулась, увидев меня, вспыхнула и резко одернула свитер, надвинув его на ноги почти до колен. Мы молча смотрели друг на друга, немая сцена продолжалась с минуту.
— А вы никому не расскажете? — спросила, наконец, Ира, делая попытку натянуть штаны.
— Не скажу, — ответил я. — Если умницей будешь.
Я подошел к ней, схватил за подмышки и прислонил спиной к березе. Сцена мастурбации возбудила меня. В Ириной распущенной косе было что-то чарующее, магическое, сверхсексуальное. И блеск ее глаз светился эротизмом. Да и вся она, разгоряченная онанизмом, излучала некую неистовую сексуальную энергию, передавшуюся мне как от донора акцептору.
— Что вы делаете! Я буду кричать!
Ира пыталась освободиться. Но я прижал ее своим телом к стволу березы, подхватил ее ногу под колено за ляжку, приподнял ее. Скинув с этой ноги кроссовку, я освбодил ее от штанины. Ира на миг застыла в испуге, потом взвизгнула, правда, не очень громко:
— Перестаньте! Пустите меня!
Но меня уже было не остановить. Я вынул из брюк свой возбужденный член, Ира взвизгнула громче, я зажал ей рот ладонью. Ира мычала что-то, а я, поддерживая ее ногу под колено, тыкался членом в промежность, отыскивая вход во влагалище. Ира пыталась вырваться, она зажмурилась и колотила меня кулаками куда попало — по голове, по плечам, — но это лишь придавало мне звериной ярости. Когда же мне удалось впихнуть в нее член, она укусила меня за ладонь, и крик, все-таки, вырвался из нее.
В ее влагалище было так же узко и тесно, как у Зои. Даже, может быть, еще у́же и теснее. Когда я начал двигать членом, Ира перестала визжать и колотить меня. Я опустил руку, зажимающую ей рот, и обнял ее за талию. Ира открыла глаза и смотрела поверх меня куда-то вдаль. Она
Самый лучший день 
webmaster@3iks.ru