В ее номере, едва они вошли, он расстегнул молнию на платье. Она стянула с его плеч куртку. Ее пальцы занялись пуговицами его рубашки.
Джек увидел, как освободились от обтягивающего черного шелка ее сиськи. Они такие же белые и круглые, как у Сью, – подумал он. Но почему-то казались мягче, щедрее. Соски тоже казались темнее. И, может быть, слегка длиннее. Боже, это было так давно. Он наклонился и взял один в рот.
Это его возбудило и заставило пососать.
Ее это возбудило даже сильнее. Она застонала и прижалась к нему. Вскоре они оказались на кровати. Он стянул с нее платье. Теперь он лизал и целовал каждый сантиметр ее кожи. Он попробовал ее на вкус. Провел языком по ее глубокой ямочке на животе, заставив ее хихикнуть.
К нему вернулись утраченные чувства.
Чувства, которые он когда-то испытывал и принимал как должное. Чувства, ускользнувшие от него. Это были всепоглощающие чувства первой и безусловной любви. Глупая школьная чушь, он знал. Эта женщина, должно быть, трахается с каждым мужчиной, который ей нравится.
«При чем тут любовь?» – цитируя Тину Тернер.
Он снял с нее черные стринги. Ее киска была обнажена. Все волоски были с ее холмика сбриты. Ему это понравилось. Он выглядел таким уязвимым. Таким невинным. Однажды он попросил Сью сделать такое и вспомнил, что она назвала его извращенцем.
Бритая кожа под его языком была великолепной. Она была мягкой и скользкой. Он коснулся ее щели и обнаружил, какая она влажная. Также он почувствовал, как она приподнялась. Это заставило его заостренный язык скользнуть между распухшими губами. Боже, она была горячей для его языка. Он начал лакать.
Ему в рот потекли струйки сока, солоноватые на вкус.
Она застонала и стала задыхаться. Может быть, она уже испытала оргазм? Он поднял глаза и увидел, как ее кроваво-красные ногти пощипывают собственные соски. Она задвигала задом, требуя его внимания. Поэтому он опять набросился на нее.
Он сосал ее и лизал.
Теперь ее руки были на его голове, чтобы втянуть его глубже в себя. Она стала очень громкой. Она подначивала его и использовала выражения, которые очень бы расстроили Сью. Она хотела, чтобы он трахнул ее в пизду своим чертовым языком. Чтобы заставить ее кончить, блядь. Чтобы сделал ее своей чертовой шлюхой. Чтобы дал шлюшке то, что она заслужила.
Он усмехнулся, ублажая ее вновь и вновь, чувствуя себя подростком. Должно быть, это – результат совершения запретного. Должно быть, это – вкус измены. «Посмотри на меня, – подумал он. – И посмотри на нее сейчас. Великолепная шлюха, и она – моя. По крайней мере сейчас, по крайней мере на этот крошечный украденный момент».
Поэтому он раздвинул шире ее ноги, целуя ее удивительные бедра. Он почувствовал на них соленый привкус пота. Затем поднялся и опустился между ее колен. Его член был невероятно твердым. Из него на ее ждущую пизду вытекла капля преэякулята. Его фиолетовая головка потерлась об ее обнаженную как у младенца промежность. Затем он заставил ее исчезнуть между ее розовыми внутренними губами.
Она ахнула.
Она приподнялась, чтобы проглотить его восемнадцать толстых сантиметров одним влажным, сосущим толчком. Чистый жар от этого чуть не заставил его тут же кончить. Но она не двигалась, и он тоже. Его глаза были совсем близко от ее глаз. Он увидел, что теперь они бледно-зеленые. Как будто скрыты вуалью. Если она вообще что-нибудь видит. Ее стоны шли непрерывным потоком хриплого бульканья.
Он поцеловал ее.
Затем начал трахать. И она трахала его в ответ. Ощущение было невероятным. Он
Туфли на шпильках 
webmaster@3iks.ru