— Ну, тогда чаю попьем с малиновым вареньем. Ты любишь малиновое варенье?
— Да так... – скривилась Ленка.
— Тогда с сахаром.
— С сахаром можно. На праздник – самое то!
Не первый раз мы с Ленкой встречаем Новый год вместе. Опять-таки в первом классе я ее спас, и до сих пор этим горжусь. Она несколько дней не приходила в школу, и я был послан учительницей все разузнать.
Наш микрорайон тогда был четко разделен небольшой улицей – с одной стороны стояли и строились многоэтажные дома, с другой доживали свой век деревянные со старухами и домашними животными. В одном из таких домов жила Ленка Година со своей непутевой матерью.
Мать несколько дней не приходила домой, и Ленка едва не замерзла в нетопленном доме. Все, до чего могли дотянуться ее детские руки, она сожгла, и лежала в куче тряпья, пока я не привел соседей, и сердитый мужик с топором не вскрыл запертую изнутри дверь, сломав щеколду. Почему она не позвала соседей сама? Может, от позора, а, может, она просто устала от матери и хотела замерзнуть. Ленку сначала отправили в больницу, а потом моя мама забрала ее к нам встречать Новый год. У меня тогда и в мыслях не было залезать Ленке «под юбку». Мы просто сидели рядом как брат с сестрой, тесно прижавшись друг к другу, а Ленка млела от тепла, сытости и красиво наряженной елки. Потом она заснула, а я смотрел, как она спит, славно посапывая маленьким носиком.
В прихожей я помог Ленке снять старое пальто, сапоги и выдал ей «дежурные» тапки, которые у нас предназначались гостям. Она долго оправляла тесное голубое платье, которое буквально трещало по швам, а молния, там, где у других женщин талия, не застегивалась совсем. Седые волосы Година давно не укладывала, а только обрезала ножницами чуть ниже ушей.
«Зеленый змий» все-таки достал Ленкину мать. Она замерзла в мартовской луже, не дойдя до дома всего пару десятков метров. Ленку забрала в далекий Сыктывкар ее тетка, и Година на долгие годы выпала из моей жизни.
В девятом классе моя мать достала какой-то тайный межгородской индекс и Ленкин сыктывкарский номер, по которым можно было звонить, разговаривать целый час и не платить ни копейки. А, возможно, мать просто тайно платила за мои ночные разговоры с Ленкой Годиной, которые привели к тому, что Ленка приехала к нам в гости на зимние каникулы. Вот тогда-то я и «погрел кочерыжку» почти по-взрослому.
Наверное, излишек половых гормонов так и не дал Ленке вырасти, она доставала головой мне до шеи и по-прежнему смотрела на меня снизу вверх. И все-таки она выросла. Тогда я ее узнал только по ямочкам на щеках да по пристальному взгляду темно-вишневых глаз. Мать тогда убегала на работу в ночную смену, и мы с Ленкой остались одни.
Конечно, я ее хотел. Хотел и боялся. И, конечно, я дрочил тогда, как бешеный, а Ленка забралась в ванну мыться. У нас между кухней и ванной есть стена, а в стене окно, но Ленка напустила горячей воды, и стекло запотело. Осталось подглядывать через щель.
Я приоткрыл дверь чуть-чуть, придерживая ее за ручку, а вторая рука тоже была занята, ей я дрочил. Но... глаза, что ли, у этих женщин на заднице, и Ленка сказала:
— Ты либо дверь закрой, либо войди. Сквозит!
Сказала спокойно, как само собой разумеющееся. Ведь если я войду, тогда...
Когда я вошел, Ленка добавила:
— Только я тебе не дам... туда.
Она стояла голая, повернувшись спиной ко мне, и так сияла белой попкой, что резало глаза, как от электросварки.
На реке на реченьке 
webmaster@3iks.ru