Середина мая в тот год выдалась на редкость жаркой. На улицах пахло пышным сиреневым цветом и расплавленным асфальтом, а кое-где уже запушили тополя и одуванчики. Все ждали дождя, как благословения небес.
Именно в это жаркое время, сидя в своём душном и тесном кабинете с табличкой на двери: "Начальник Ремонтного Цеха", Андрей Михайлович Коровин или попросту Михалыч, как звали его коллеги и подчинённые, задумчиво разглядывал накладную на хозинвентарь и думал о том, что неплохо бы было, наконец, установить в кабинете кондиционер, когда в дверь постучали.
— Войдите, - проворчал он. Обычно стучался к нему только Мальков, замначальника цеха, редкостная гнида и подхалим, давно жаждущий занять место Михалыча. Или кто-то из новых работников. Остальные входили просто, без стука, как свои. А Мальков вечно приносил дурные вести и жаловался. Так что радости этот стук не сулил.
Дверь открылась, но на пороге стоял не Мальков. На пороге стояло нечто чудесное, темноволосое, кареглазое и загорелое. Нечто было в розовом топике, обтягивающем сочную тугую грудь третьего размера и джинсовый юбке чуть выше колен. От него за версту разило дешёвыми духами и молодой энергией. Нечто протянуло Михалычу бумагу с печатью и затараторило:
— Добрый день, Андрей Михайлович, я студентка металлургического колледжа, меня направили к вам в цех на производственную практику.
После чего студентка, кем и оказалось это "нечто", не спрашиваясь, плюхнулась довольно мощным задом на стул напротив начальника цеха. Старенький стул жалостно скрипнул под внушительным натиском.
"Экая бойкая дивчина! - подумал Михалыч, - Прямо как моя в молодости. Видать, тоже хохлушка. Или цыганка. Точно, цыганка, вон как глаза сверкают чёрные, огнём горят!"
Теперь в цехе к Маше накрепко "за глаза" прилипнет это прозвище, хотя цыганкой она и не была.
Прочитав направление на практику, Михалыч распрямился в кресле, блеснув потной лысиной перед практиканткой.
— Соловьёва Мария Викторовна, значит?
— Собственной персоной.
— Будущий машинист мостового крана восемнадцати лет и без опыта?
— Совершенно верно. К вам и пришла опыта набираться.
— Нечасто к нам такие молоденькие приходят. Что, неужели решила связать свою жизнь с заводом, с производством? Сейчас же среди молодёжи это не престижно.
— Навряд ли по профессии буду работать. Просто нужно же какое-то образование. А так, у меня жених состоятельный наклюнулся, но не бросать же учёбу на третьем - последнем курсе, за два месяца до экзаменов, правильно? Да и корочка пригодится, мало ли что. А горбатиться за двадцать тысяч на заводе - не смешите! Уж лучше в ларьке сигареты продавать.
— Прискорбно, но, по-своему, верно. Заоблачных зарплат тут не платят, врать не буду, а работа тяжелая, шумная, пыльная. Ну что же, добро пожаловать, пусть и ненадолго, Машенька - крановщица. Ты подменку взяла? А то в цеху грязновато будет для такой фифочки.
— Нечего, гражданин начальник, меня фифочкой называть! Что за фамильярности! Я не посмотрю, что вы мне в дедушки гордитесь, могу и ответить!
— Ишь ты, гордая какая, с норовом, того и гляди - укусит! - Михалыча не покинул ироничный тон. Всерьёз он угрозы смазливой соплячки не воспринимал.
— А подменки у меня нет. Думала - здесь выдадут. Вы же солидная организация вроде, а не шарашкина контора.
— Хорошо, поищем что-нибудь, чтобы переодеться. Айда, в кладовку!
2. Суровые Будни
Напротив выхода из производственного помещения цеха стояло несколько токарных станков, а возле них курили два токаря: Колян и Вася. Обоим уже под сорокет, пропитые и прокуренные рожи. Оба чуть не выронили сигареты из рук при виде начальника цеха в сопровождении молоденькой девочки, одетой в какую-то бесформенную, застиранную до дыр спецовку. Но даже столь неряшливая одежда и плохое
ПЕРЕПИСКА ДВУХ ДАМ СО ВЗЛОМАННОЙ СТРАНИЦЫ... 
webmaster@3iks.ru