ещё сексуальнее, чем когда мы учились в школе. Одна песня, и мы как будто вернулись в школу. Она растворилась во мне, как было всегда, и вскоре уже всухую трахала мою ногу. Я имею в виду, чёрт возьми, она всегда была хладнокровной лисой, но в ту ночь она вышла из-под контроля.
Ладно, я немного хвастался, но это было правдой, и я как раз переходил к хорошему.
— Ты помнишь что-нибудь еще?
— Её слабак муж всё пытался вмешаться, а она всё смеялась над ним. В какой-то момент она сказала: "Просто уйди и дай мне немного повеселиться!" Чёрт, она могла быть холодной, но для меня она была горячей. Мы нашли столик, взяли несколько напитков и поговорили. Она продолжала гладить мою ногу под столом, пока муженек, наконец, не потащил её обратно к их столику. Это длилось недолго, и либо она приходила ко мне, либо я шёл к ней. Я три или четыре раза уводил её от столика мужа. Ещё один раунд на танцполе, и всё было решено. Я побежал в мужской туалет и нырнул вниз по лестнице в мужскую раздевалку. Через пять минут она присоединилась ко мне. Чёрт, в школе она была горячей штучкой, но в ту ночь она была в огне! Она кричала как дикая женщина, и со всей этой плиткой на полу и стенах удивительно, что они не слышали нас наверху. Как раз когда я подумал, что мы закончили, она снова завелась. Мы, наконец, выскользнули из раздевалки и поднялись наверх по отдельности. Встреча выпускников заканчивалась, так что я направился к своей машине. В какой-то момент, когда я пересекал парковку, меня ударили сзади. Я помню, как ударился о землю, но это все, что я помню. А потом я очнулся здесь.
Я посмотрел мимо детектива и заметил медсестру, стоявшую недалеко от него. Казалось, она прислушивается. Я думаю, у неё нет собственной личной жизни. Кому какое дело?
Детектив Эббот кивал и сделал несколько заметок, но у меня возникло ощущение, что он не воспринимает это всерьёз.
— Вы хотите что-нибудь добавить?
— Нет. Это всё, что я помню.
— Тогда ладно. У меня есть Ваше заявление. Я свяжусь с Вами через несколько дней, если мне понадобится что-нибудь ещё.
— И это всё? Не могли бы Вы хотя бы рассказать мне что-нибудь о том, что со мной случилось?
— Ну, у нас не так уж много зацепок. Очевидно, на парковке были какие-то люди, но никто не признаётся, что что-то видел.
— Что? Никто? А как насчет моих друзей?
— Насколько мы можем судить, мистер Дэвис, никто не хочет признаваться в том, что он Ваш друг. Некоторые люди признают, что видели Вас на встрече выпускников, но никто не видел, как Вы уходили, и никто не видел нападения.
— Это безумие. На стоянке было, должно быть, не меньше двадцати человек.
— Что я могу сказать, мистер Дэвис? Никто не признаётся, что что-то видел.
— Ну, и что, по-Вашему, произошло?
— Не для протокола, мы думаем, что муж Карен Джефферсон, Билл, надрал Вам задницу.
— Этот слабак?
— Может быть и слабак, но он ходит, а Вы нет.
— Похоже, Вас это не слишком беспокоит. Было совершено преступление.
— Так раньше считалось.
— Что это значит?
— Раньше было преступлением заниматься сексом с женой другого мужчины, но этот закон отменили много лет назад. Теперь это просто мерзкая вещь, которую ни один порядочный человек с каплей самоуважения даже не подумает сделать.
Я посмотрел ему в глаза. Он даже не пытался скрыть свое отвращение.
— Хорошо. Я понял. Ты собираешься сделать вид, как будто этого
Лариса 
webmaster@3iks.ru