Разложив Олю на кровати, я без лишних предисловий снова вошел в нее. Теперь мне снова была видна та самая родинка в интимной зоне Оле, я иногда поглядывал на нее, как она прячется и снова появляется в такт с половыми губками девушки. Снова смена ритма, снова посторонние мысли в ожидании женского оргазма. Потом у меня тупо устали руки, я уже просто навалился на Олю, обхватив ее шею, и просто в бешеном темпе двигая одними бедрами, излился внутрь девушки.
Потом лежал на ней, восстанавливая дыхание, чувствуя как неотвратимо уменьшающийся член, постепенно выскальзывает из Олиного отверстия. Перевалился на спину, лег рядом, рукой нащупал женский лобок, нашел мягонькую горошинку клитора, прямо внутри капюшончика.
Оля перехватила мою руку.
— А как же ты? – Недоуменно спросил я.
— Все хорошо, я уже все. – Оля улыбнулась.
— Когда? Я даже не заметил.
— Да, это так. Паша тоже не понимает, когда этот момент наступает. Иногда я пользуюсь этим, просто говорю, что все, даже не приходится ничего симулировать.
Упоминание ее мужа внезапно резануло слух. Ну а что ты хотел, Макаров, залез в чужой огород, тут свой конь пашет.
Оля сходила в душ, а когда вернулась, неуверенно остановилась в дверях. Есть такой момент, первобытная похоть ушла, уступила место трезвому уму. Что сейчас? Нас ничего больше не связывает? Или гормоны только дали толчок к чему-то большему? Да хрен знает.
Я поправил соседнюю подушку и демонстративно похлопал по месту рядом с собой.
Оля слабо улыбнулась, села, а потом, понукаемая моими руками – и легла. Я не спеша развязал банное полотенце, которым она обмоталась после ванны, и нежно присосался к соску на правой груди. Оля погладила меня по короткой стрижке на затылке.
— Странно, - сказала она, - ты очень похож на моего Пашу, я потому и начала общаться с тобой. Такой же правильный, чуткий. Думала, что в постели вы тоже одинаковы, не думала, что пересплю с тобой. Зачем? Мне всего хватает и с ним.
— И как?
— Ты более агрессивен, не знаю, нравится мне это или нет. А вот потом Паша засыпает, а ты становишься нежным таким....
Я накрыл ее губы поцелуем, в этот раз она ответила мне, с языком, и даже со страстью какой-то. Ее влажное дыхание, до сих пор отдающее легким винным перегаром и зубной пастой обжигало мое лицо.
— Ничего, что я кончил в тебя? – Вопрос беспокоил меня настолько, что мне пришлось прервать наш танец языков. На полуслове, можно сказать.
Оля помрачнела.
— Мы уже два года не можем завести ребенка. Паша пошел в клинику, там его проверили, дело не в нем. А значит....
Черт, даже не знаю, что в таких случаях говорят.
— Тебя это сильно беспокоит?
Оля пожала плечами.
— Он говорит, что ему все равно, вроде любит меня. Но когда-нибудь ему захочется потомства. Когда? Какая разница, я никогда не смогу ему этого дать?
Так бывает, простой вопрос открыл целую драму, скрывающуюся в казалось бы счастливой ячейке общества. Я по-прежнему совершенно не понимаю, что делать.
Привлек ее лицо к себе, мягко поцеловал соленые щеки – Оля плачет. Короткими, нежными поцелуями покрываю ее мокрые щеки, слизываю соленую влагу со своих губ. Оля отвечает. Отвечает кротко, вслепую ищет губами мою шею, уши, находит уголок рта, и мы снова сливаемся в едином порыве исследовать друг у друга все, а может даже и больше.
Постепенно, она отстраняется от моих губ, целует меня в грудь, мягко прихватывает губами мои соски, спускается по животу к бедрам и неуверенно замирает.
— Так я тебе отсосу? – Искорки в глазах не предусматривают какого-то
Эротческий минимализм 
webmaster@3iks.ru