всё ещё была матерью Линдси и заслуживала уважения.
— Пожалуйста, папа! У неё есть некоторые приёмчики, которыми она постоянно пользуется, чтобы пудрить тебе мозги. Но каждый день ничего не видеть? Вытащи свою голову из задницы, папа. У мамы есть парень. Она встречается с ним постоянно. По крайней мере, три-четыре раза в неделю. Молодой и симпатичный. Я бы занялась им, если бы у него не было уже мамы.
— Откуда, черт возьми, ты это знаешь, юная леди?
Я горел на медленном огне, очень плохое состояние для меня, чтобы быть в нём. Единственный раз, когда я потерял самообладание, случился в таком состоянии.
— Я знаю уже шесть месяцев, папа. Почему ты не знаешь? Потому что ты всегда работаешь, всегда занят в своем офисе. Знаешь что, папа? Ты бросил нас, особенно маму, чтобы построить свой бизнес. А потом мама бросила меня, чтобы получить то, чего она не получала дома. И ты удивляешься, почему я снимаюсь в порно и у меня серьезные проблемы с отцом. Посмотри в зеркало, бля.
Она встала и выбежала из кухни по лестнице в свою комнату.
Я в ярости схватил её за руку, сильнее, чем собирался.
— Ты никуда не пойдешь! - заорал я на неё.
— Ай! Папа, ты делаешь мне больно!
Линдси плакала, держась другой рукой за своё предплечье.
— Что, черт возьми, с тобой не так! - выкрикнула она мне в лицо.
Она заплакала и убежала в свою комнату, хлопнув дверью.
Я сидел на лестнице, положив голову на руки. Чёрт, что я наделал? Я никогда, НИКОГДА не поднимал руки ни на жену, ни на дочь. Мой гнев прошёл, но на смену ему пришёл стыд. Тем более что я знал, что она была права. Я построил процветающий бизнес, но какой ценой? Я подтолкнул жену к измене, а дочь - к чему-то ещё худшему. С Анной я мог попытаться поговорить позже. А вот Линдси не могла ждать.
Я медленно поднимался по лестнице, как будто шёл на виселицу. Я стоял перед её дверью несколько минут, не зная, что сказать. Придется действовать наобум. Я легонько постучал в дверь.
— Линдси? Сладенькая?
Это было моё домашнее прозвище для неё с младенчества, которое редко произносилось мной в последние пять лет.
— Мы можем поговорить, пожалуйста? Мне так жаль, что я причинил тебе боль. Я не должен был так тебя хватать. Это непростительно, но я надеюсь, что ты всё равно сможешь меня простить. Пожалуйста, сладенькая. Пожалуйста, поговори со мной, обещаю, больше никаких криков.
Я стоял и ждал у двери. Прошла минута, две минуты. Когда я уже собирался сдаться, она приоткрыла дверь и прошептала:
— Заходи, папа...
Моя дочь, свет моей жизни, лежала на своей кровати и плакала, и это разбило мне сердце. Я присел на край и дал ей выплакаться. Я осторожно коснулся её плеча и просто приласкал её, и через мгновение Линдси позволила мне лечь рядом с ней и обнять её, пока она рыдала от глубокой боли. Я ничего не говорил, я был просто её отцом, источником утешения.
Наконец она сказала:
— Папа, это ничего не меняет. Я рада, что ты обнимаешь меня, но ты всё равно будешь работать сумасшедшие часы, мама будет поглощена своим дерьмом, а я буду делать то, что делаю. Я не нарушаю закон, мне хорошо платят, и я могу экспериментировать в сексуальном плане и решать свои проблемы с тобой.
— Почему ты не пришла ко мне, сладенькая? Я бы всегда нашёл время для тебя, если бы ты нуждалась во мне. Ты всё ещё весь мир для меня.
Мамины трусики. Часть 3 Дождь 
webmaster@3iks.ru