Меня зовут Феликс Шредингер, и я не понимаю шуток. У меня есть чувство юмора, но я не понимаю шуток. Особенно, если кто-то становится жертвой шутки, и особенно если жертвой становлюсь я.
И кстати у меня есть кошка, и как все кошки она любит залезать в ящики, а на самом деле во всякие контейнеры и замкнутые пространства. Понятия не имею почему. Это просто кошачья манера.
Я думаю, что вы, возможно, слышали о Коте Шредингера, хотя вы, возможно, немного не уверены в том, что это значит. Шредингер (знаменитый, не я и не мой дед) был физиком. Он дал свое имя мысленному эксперименту, в котором он поместил воображаемого кота в коробку с механизмом, который мог или не мог убить кошку, в зависимости от случайного субатомного события. Мы узнаем, жив кот или мертв, только открыв коробку. До тех пор кошка жива и мертва одновременно. То, как вы интерпретируете этот мысленный эксперимент, приводит к решению, живем ли мы в мультивселенной или нет, так что, по крайней мере, с точки зрения физики это довольно большое дело.
"Шутка" часто служит прикрытием для агрессии. Наехав на шутника, вы услышите:
— Ты что, не понимаешь шуток?
— Я просто пошутил.
— Потерял чувство юмора?
И много других вариаций на эту тему.
Я усердно работал в университете, потому что знал, что мои родители изо всех сил стараются помочь с учёбой, в то время как другие ребята веселились, и поэтому я стал центром розыгрышей от богатых детей, которые видели мою увлечённость как своего рода закодированную критику.
Это в какой-то степени объясняет мою аллергию на первоапрельский День дурака. Так часто он оказывается крайне неприятным. Кто-то слишком старается и совершенно лишён вдохновения, совершает "шутку", которая в любой другой день была бы воспринята как приглашение получить удар, но в этот день у него есть свободный проход, и если вы возражаете, это означает "вы не можете принять шутку".
ОК. И снова к моей истории.
В наши дни, вполне возможно, вы слышали обо мне, но в то время, когда произошли эти события, я был начинающим биотехнологическим предпринимателем. Я уже достаточно преуспел, чтобы иметь собственный дом в приличной части Лондона.
Это было в первый день апреля, а месяцем раньше можно было сказать, что всё идеально. Моя подруга Сара переехала ко мне, и мои друзья говорили, что она идеально подходит мне. Я признаю, что у меня есть склонность быть немного напряжённым, пытаться всё спланировать, и мне нелегко расслабиться, но это также является одной из причин, почему у меня был дом в Лондоне, когда мне ещё не было тридцати. Они видели, что Сара помогает мне не воспринимать всё слишком серьёзно. Она была весёлой.
Я работал довольно усердно, потому что была возможность заключить крупную сделку с крупным фармацевтическим концерном, чтобы обеспечить их важными прекурсорами для целого ряда лекарств по цене, которая была меньше обычной. Это было потому, что мы придумали другой способ их производства. Я знал, что если мы заключим сделку, я буду готов к жизни, и я был из тех парней, которые делают предложение своей девушке только тогда, когда уверены, что он сможет поддержать её и семью, которую он надеялся иметь. Я уже купил кольцо, но тянул с предложением.
К сожалению, Сара, казалось, не ценила этого. Веселье было важно для неё, и, насколько она понимала, я уже не был таким весёлым, как раньше. А потом её университетского друга Марка выгнали из квартиры, и она настояла, чтобы мы разрешили ему пожить в свободной комнате, сказав, что это займёт всего пару дней.
Можно я тебе ещё раз изменю 
webmaster@3iks.ru