Бледный свет затянутого облаками апрельского неба просачивался через стекло под потолком раздевалки. Многие шкафчики уже были закрыты, Константин выбрал свободный и, наученный горьким опытом, сразу спрятал ключик в карман. Он расположился на лавке и разложил комбинезон. Стоило поторопиться - остальные уже вышли на маршрут, а опоздания в этой чудной конторе приветствуются руководством строго пропорционально удержанному штрафу, так что иной день стоило вовсе прогулять, чем с повинной головой отработать в убыток.
Константин, скромный молодой человек, обремененный заботой о собственном пропитании, как и любой другой приезжий студент, лишившийся родительской поддержки вместе с получением студенческого билета. Ответственный, вежливый, опрятный, он создавал устойчивое впечатление надежного и законопослушного члена общества, независимо, шла ли речь о чудной конторе или учебном заведении, разбавившем его личностью баланс балбесов среди обучающихся.
Его внешность подкрепляла первоначальное впечатление: высокий, широкоплечий и скорее стройный, чем просто по-молодому худощавый - такие ребята чаще всего возглавляют список лучших на доске почета. Костя переоделся в желтый комбинезон, запер шкафчик и, прихватив квадратную термосумку доставщика еды, вышел из раздевалки. В коридоре - о, ужас! - как ни старался он принять безучастный, незаметный вид, миновать открытую дверь менеджера не удалось.
— Константин, - достаточно громко, чтобы работник не имел шансов избежать встречи, произнесла суровая женщина, - будьте добры...
Молодой человек смиренно завернул в кабинет с широкой полосой окна под потолком. Такие окна, что вместо пейзажа заставляли довольствоваться случайно доставшимися порциями света, в силу местной застройки только в определенное время суток баловали золотящими взвешенную пыль лучами, а пока только усугубляли ощущение сырого подземелья.
— Константин, - голос менеджера смягчился, - у Панова корону нашли, сегодня его участок на тебе.
Начальница посмотрела на Костю в упор поверх очков и от этого тяжелого взгляда пропало всякое желание спорить, тем более, что дополнительная нагрузка сулила существенную прибавку. К большому облегчению то незначительное опоздание, за которое Костя уже морально подготовился оправдываться, осталось безнаказанным.
Руководитель отдела доставки, Марина Витальевна, с введением режима самоизоляции оказалась руководителем весьма востребованного подразделения, а потому заносчивость, подпитанная крутым карьерным взлетом, раздулась шире отведенной природой величины. Она вольготно откинулась в кресле и выражение ее лица обрело черты превосходства и надменности. Она улыбнулась, сощурив глаза.
Дама средних лет, своей внешностью она внушала трепет. Сухая чопорность, подчеркнутая деловым костюмом и безупречным, сдержанным макияжем, к ужасу подчиненных дополнялась врожденной способностью принимать неприязненное выражение лица по любому поводу. Стройная и фигуристая, она могла бы привлекать всеобщее мужское внимание, но высоко поднятый подбородок и надменный взгляд сквозь очки в изящной оправе непременно вызывали холодок на спинах мужской части ее окружения. Ее прическа, тренд двадцатого года, имела короткую длину на затылке и пышную, зачесанную на сторону челку.
— Костя, - голос Марины Витальевны принял ласковую, подкупающую интонацию, - ты готов к рабочему дню?
Женщина подперла подбородок ладонью и любовно посмотрела на доставщика, сам вопрос в сложившихся в конторе условиях имел скорее личный характер, чем обыденную доброжелательность руководителя. Константин кивнул, он от нахлынувшего страха не сумел совладать с волнением и вместе с замедленным мышлением проявил покорность.
— Подойди ближе, ты чего, испугался что ли? - с наигранным недоумением спросила Марина Витальевна.
Она намеренно расстегнула верхнюю пуговичку блузки, и без того довольно откровенно демонстрирующей область декольте, и посмотрела вверх, в лицо подступившего паренька. Деловой костюм давал самое общее впечатление об очертаниях бюста, но открытая взгляду ложбинка между отяжелевших грудей Марины выглядела заманчиво, контрастируя с ее сдержанной внешностью. Вдруг она подняла руку и опустила ладонь на мужской зад.