первую поездку, но я думала, что это просто потому, что это было на неделе. Я планировала уехать на выходные, чтобы у тебя было больше времени.
— Пожалуйста, есть у тебя роман или нет, ты можешь просто сказать мне? Неопределенность убивает меня.
Я смотрел на ее страдающее, измученное лицо, мой разум был в абсолютном смятении, когда я наблюдал за ее агонией.
Мое представление о себе как о честном человеке полностью ввело меня в заблуждение, что есть только одно решение для подсказок, которые мне дали. Мысль о том, что те же самые подсказки объясняются тем, что моя жена считает, что я ей изменяю, не могла проникнуть мне в голову даже краем сознания. Боль, отразившаяся на ее лице, больше, чем слова, убедила меня в том, что она говорит правду. Я был так опустошен, думая, что она обманывает меня, что я пропустил все признаки того, что она думала, что я делаю грязное с ней.
Мой разум внезапно наполнился сочувствием к ней. Я вспомнил ужас и неуверенность в себе, которые испытывал, представляя ее в объятиях другого мужчины. Она испытывала точно такую же пытку. Достаточно, чтобы солгать и создать ситуацию, в которой я мог бы встретиться со своей возлюбленной, чтобы она могла закончить.
Я понял, что взгляды, которые я истолковал как чувство вины, на самом деле были молчаливой оценкой моей надежности. Ее отстраненность, боль от того, что она восприняла как мое предательство. Неудивительно, что за последний месяц не было ни одного искреннего словесного подтверждения ее любви. Как она могла говорить слова любви человеку, которого подозревала в том, что он вонзил ей нож в спину? Мне было ясно, что я лишь мельком увидел боль, которую она испытывала в течение месяца.
Внезапно мне в голову пришла ужасная мысль.
— Ты думаешь, Дейв и Эллисон чувствовали то же самое?
— Что? Какое отношение к этому имеют Дейв и Эллисон?
— Ты думаешь, что твой бывший муж и моя бывшая жена чувствовали боль, страх и сомнения, как мы, когда она застала нас в постели и рассказала ему? Неудивительно, что ни один из них никогда не думал о том, чтобы простить нас. Они были слишком опустошены.
По вновь появившемуся выражению ужаса на лице Вероники я понял, что на нее обрушилось все воздействие того, как мы ранили наших бывших супругов, людей, которых мы якобы любили. Ее колени подогнулись, и она упала обратно на кровать.
ЭПИЛОГ
Две недели спустя мы начали переговоры о том, как разойтись с минимумом суеты.
По легкости, с которой она поверила, что я способен предать ее, и наоборот, было ясно, что у нас обоих были серьезные проблемы с доверием. Она была обманщицей, как и я, в отношениях, рожденных обманом.
Никакое количество сахарной пудры не могло скрыть тот факт, что наши отношения были обречены с самого начала. Большинство людей судят о других по своим меркам, поэтому каждый из нас подозревал, хуже того, знал, что другой способен на обман.
Мы расстались друзьями и даже время от времени удовлетворяли сексуальные желания друг друга. Когда ее биологическое окно было почти закрыто, Вероника действительно подошла ко мне пару лет спустя, спросив, что, поскольку она не смогла найти нового спутника жизни, соглашусь ли я стать отцом её ребенка, без каких-либо юридических условий. Я подумал, что это слишком странно, и отказался. С тех пор я не доверял ей настолько, чтобы заниматься с ней сексом без презерватива.
Еще через пару лет мы разошлись. Когда я слышал о ней в последний раз, она все еще была одинока, как и я.
Всё зависит от нас самих (Полная версия) 
webmaster@3iks.ru