От административных инноваций результата ждали все. Для телесного наказания виновного в организации вчерашней несанкционированной демонстрации всё было готово. Оставалась минута до начала порки согласно утверждённому протоколу — нагишом, только по ягодицам, девушкой-исполнителем наказаний, в присутствии приглашённой на экзекуцию супруги правонарушителя и выносивших вердикт четырёх женщин из состава суда присяжных для усиления моральных переживаний наказуемым стыда и унижения в процессе публичной порки. Как председатель суда, подписавшая последней вердикт о применении телесного наказания к организатору незаконной акции, — я понимала, что это жестоко и негуманно, но в то же время, в целях предотвращения очередного выступления оппозиции, — сделать это было необходимо, несмотря на то, что мне было искренне жаль этого задержанного и его симпатичную жену. У нас не было никаких сомнений, что перспектива быть публично высеченным девушкой полностью обнажённым, беспомощно, обречённо и открыто стоя у всех на глазах нагишом на подиуме с вытянутыми над головой и привязанными к перекладине руками, да ещё и в присутствии собственной жены, — заставят потенциальных правонарушителей задуматься о возможных последствиях своего участия в запланированной оппозицией на ближайшую субботу очередной несанкционированной демонстрации. Аресты и штрафы ситуацию уже не меняют. К ним привыкли. Остановить нарастающую лавину истерии и псевдо патриотизма можно было только таким радикальным способом. Либерализм закончился. Вчера суду присяжных было дано право выносить вердикт о степени виновности лица и вне зависимости от пола назначать в качестве наказания публичную порку розгами с определенным количеством ударов. Сегодня нам предстоит исполнить это впервые в соответствии с изложенными в протоколе правилами, под контролем судебных приставов.
Могу себе только представить, что чувствовал наш первый наказуемый таким способом , уже раздевшись полностью после осмотра врачом и теперь, стоявший напротив меня голышом между двумя девушками из состава суда присяжных, заслушивая ещё раз, постановление о наказании. Для того чтобы не продлевать мучительные минуты в ожидании начала унизительной экзекуции я старалась зачитывать казённые фразы постановления коротко, пропуская несущественные абзацы, которые уже прозвучали в зале суда. Когда закончила, спросила, всё ли понятно. Наказуемый мужчина слегка кивнул головой. Требовать от него, как положено, произнести вслух утвердительный ответ «да» я не стала. Покрасневший от стыда и униженный у всех на глазах, в том числе и на глазах у собственной супруги, он вряд ли смог бы произнести вслух что-то внятное. От такого стресса горло у него наверняка пересохло.
Когда его ввели в помещение, только вчера оборудованное для исполнения телесных наказаний, он держал сомкнутые руки прижатыми к телу чуть ниже живота. Судебный пристав указал место, где ему необходимо встать для заслушивания ещё раз решения суда, вынесенное присяжными час назад, теперь непосредственно перед приведением наказания к исполнению. Эта зажатая поза только подчёркивала его обречённость, уязвимость и беззащитность перед грядущей неотвратимостью публичной порки.
Пока я стоя перелистывала страницы толстой папки в поисках нужной, он и сам это понял и попытался продемонстрировать своё безразличие к происходящему. Он расцепил руки, сделал два шага вперёд встал между двумя девушками, поставив левую ногу на край стула, на котором сидела одна из них, а правую руку упер в бок, приготовившись слушать постановление. Всё это выглядело нелепо, и даже с трёх метров от него я заметила, как дрожит его тело, а лицо постепенно становится розовым от стыда. Всё время пока я зачитывала решение суда присяжных, он стоял в этом положении, стараясь не смотреть на свою жену и вообще в глаза присутствующим в этом помещении с высоким потолком, под которым его уже ждала толстая рейка, с перекинутой через неё верёвкой. К тому же
Случай со знакомым родителей 
webmaster@3iks.ru