резво вытянула меня из кресла за руки, заставляя встать, в одно движение подняла руки вверх и стянула платье, оставив меня полностью голой.
— Огонь, девчонки, вот так бы работать весь день.
На миг показался его голодный взгляд, что вызывало во мне небывалую ранее волну головокружения, в приступе увядающей скромности мой взгляд убежал на куда-то вниз, а руки прикрыли уже смоченную передницу. Сверху груди, впопыхах “спрятанные” лодонью и предплечьем, скорее подчеркнули свою форму и вываливались наружу, нежели скрывались от взгляда.
Мы были в отдельной комнатке, и Элла закрыла помещение на замок.
— Мне ничего не оставалось, как подчиниться, тем более я была возбуждена. Всё же сев на кресло я скрестила ноги и прикрыла налитую грудь теперь обеими руками.
Саша долго рисовал скорпиончика на моей коже, а кожаное кресло подо мной кажется стало намокать от соков. Затем он взял свою машинку, и стал буквально жарить мою кожу. Я постанывала от боли, хотя я стала чувствовать, что всё это приносило мне удовольствие.
И тут я заметила, как из-под его тесных спортивных трико стал выпирать крупный член. Ему пришлось пару раз поправлять его, так что скоро я заметила “шест в палатке”, смотрящий куда-то вбок, но он выпирал почти у края бедра, что говорило о его длине не менее 20 см. Представив его в себе, я окончательно поплыла. Саша что-то напевал про себя, говорил мне комплименты назло низким голосом. То нежно, то уверенно держал меня за плечо, а иногда как будто гладил меня по всей руки.
— Ничего, поболит и перестанет.
А мне не было больно, а с каждым уколом моё желание лишь усиливалось, накатывало и накатывало. Я сжимала бёдра, чтобы скрыть свои прелести и теперь сладкую боль, кожа между ними вспотела и стала скользкой. Бешенство заполняло меня. Кончить! Хочется кончить! И плевать на всё!
Наконец неизбежно подкатывали предоргазменные голоса, я закрыла глаза и попыталась расслабиться, ляхи разжались. Внутрь наконец попала прохлада помещения, но перед глазами было лишь лицо этого чернокожего Саши и его здоровенная дубина у меня внутри.
“Только скажи что-нибудь, только скажи, и я тебя убью” - думала я.
И тут по иронии как назло он спросил:
— Мэри, а хотела бы сделать тату на киске?
Я не ответила, потому что забылась в странном оргазме, оргазме без проникновения. Я растворилась абсолютно молча, и даже без обычных для меня судорог, наоборот я сжалась как камень, а подо мной потекла тёплая струйка. Моё состояние Элла должна была видеть.
— Машка! - окрикнула меня она.
— Да?
— Хочешь тату между ног?
— Нет, не сегодня.
— Сашенька! Сделай тогда моей подруге гвоздик в языке. По старой дружбе, ты же мне должен.
— Без проблем, дорогая.
— Нет, нет, хватит, - отнекивалась я, вновь сжимая бёдра, но в глубине жаждущая гвоздик, представляя как он будет смотреться в моём языке.
— Машка, - потом благодарить будешь.
— Давай, Машенька!
— Только не язык.
— Давай выбирай, пирсинг в языке или тату на киске.
— Язык, - сдалась я.
Казалось прошла вся бесконечность, но в конце концов Саша закончил, и правое плечо было красным от раздражения, что там было я даже не рассмотрела.
— А теперь язык! - сказала Элла.
Я всё ещё сомневалась.
— Стань другой, сотри все границы.
— Правильно, Маш. Эллочка плохого не посоветует.
Я и правда хотела освободиться от всего. Что-то похожее, похожий выбор был со мной на 1-м курсе, но я тогда остановилась, и ради чего? Хватит. Я сама буду всё решать.
— Давайте, делайте.
Элла действительно поменяла мне взгляды на жизнь, и раз муж ходит налево без моего разрешения, чем я хуже него?
Коленки 
webmaster@3iks.ru