было назвать. Он был оформлен так же, как и вся клиника: белый, аккуратный коридор со множеством дверей по сторонам. Я дошел до тринадцатой комнаты, вежливо постучался и вошел. Эта комната оказалась съемочной площадкой, оформленной под больничную палату, с металлической кроватью посередине и различными приборами, стоящими вдоль стен.
Миловидная девушка лет 30 стояла поодаль и разговаривала с актрисой, уже одетой в коротенький белый халатик и белые колготки. Из-за разговоров других работников и шума аппаратуры я не услышал, о чем они говорили, но я увидел, что в конце разговора «главная по съемкам» отдала медсестре маленький блестящий предмет. Это был ключ от моего пояса. «Значит не соврала та девчонка», машинально подумал я. Тут управляющая подошла ко мне и заговорила уже со мной. Если говорить кратко, то она описала мне предстоящие съемки, что требуется от меня примерная продолжительность работ. Также она сказала мне раздеться наголо «Давай, чего я там не видела, тут все свои», - подбадривала меня главная. Я с детства комплексовал из-за своего лица и тела, я не любил зеркала и фотографии где я есть. Но время поджимало и я, закрыв глаза, разделся.
Перед самыми съемками мне дали какую- то таблетку и, как только я проглотил ее, сказали лечь на кровать, на спину. Стоило мне расположиться на кровати, управляющая пристегнула мои руки и ноги к кровати, а также пристегнула с помощью широкого ремня мой торс, «чтобы не убежал», шутливо заметила она и ушла куда-то. По правилам съемки я должен был почти все время смотреть в потолок, который кстати был зеркальным, и лишь изредка поднимать голову. Тут я почувствовал, что мой член начинает болеть в поясе, а лобок немного вздулся, я понял, что меня накормили каким- то возбудителем. В голове проворачивались самые пошлые мысли, а съемка никак не начиналась. Наконец в «палату» вошла медсестра. От волнения я начал подрагивать, а мой член в это время был готов оторвать яйца кольцом от пояса. Она подошла ко мне и посмотрела, сначала на мое испуганное лицо, а затем на мой член, при этом ее взгляд не был насмешливым, или холодным, она смотрела на меня сочувствующе. Тут она взяла в руки планшет и ручку, и начала делать записи, проговаривая их вслух. «Пациент № 1003, необходима усиленная терапия с помощью разрушенных оргазмов», - после чего она с ногами присела на кровать, рядом с моим членом, короткий халатик задрался, и я почти мог видеть ее промежность, прикрытую только колготками, белья на ней не было. «Бедный маленький мальчик», - сказала она начав ласкать и поглаживать клетку и мошонку. Я никогда не думал, что от прикосновения к яйцам можно так возбудиться, мой член начал болеть сильнее, а она и не думала снимать с меня клетку. Вместо этого она осторожно взяла в рот клетку и, судя по движениям ее головы начала ласкать ее языком. Из конца катетера потекла тонкая струйка смазки, я откинул голову назад, и старался просто пережить эту пытку. Увидев, что мой член потек, медсестра сказала: «Ого, смотри-ка, ты уже потек, я думаю, ты готов». После этого она достала из кармана халатика ключ: «Ты хочешь, чтобы я тебя освободила?», - спросила она. Я кивнул. Она хихикнула и начала медленно извлекать катетер, изрядно мне надоевший еще за ночь, из него тянулась длинная нитка смазки. Она приподняла его, с секунду посмотрела на него и продолжила. Также неторопливо она сняла с клетки замок, расстегнула кольцо, след от которого отпечатался на корне члена и начала снимать саму
Чудо крем. 
webmaster@3iks.ru