— И знай свое место. От таких как ты не то что внуков, взгляда лишнего не надо...
— Тупой лузер! Ты со мной так говоришь? Ты забыл кто я и кто ты?! Да я тебя...
В этой крошке опять оживал властный, металлический демон. Парню захотелось ее удушить и полюбоваться конвульсиями, но он ограничился малым — договорить фурия не успела, поскольку хлесткая пощечина прилетела с правой стороны.
— А кто же ты? Подстилка, которая с одним живет ради денег, а другому сосет как пылесос ради секса. Ты дырка, бесполезная для отношений. Дно ты, кучка грязи в красивой упаковке, — Макс взял ее за горло и пристально смотрел в ее обезумевшие от удара глаза.
— Ах ты, червяк! Вали к своей мамочке и больше... — начала визжать Ленка, но следующая пощечина буквально оглушила ее и она осела на кровать, после чего вдруг почувствовала, что летит куда-то ближе к изголовью. Сноп искр — она крепко приложилась головой и, не успев понять, что же все так происходит, ощутила жгучую боль на заднице — это ремень Макса загулял по ее крепкой попке.
— Я. Тебе. Говорил. Не трогай. Мою. Мать. Я. Тебе. 100 раз. Говорил! — с каждой будто бы отрезанной фразой ремень Макса все сильнее порол ее по заднице, уже сверкавшей красными наливным цветом. — Это ты, чучело безродное, ни жалости, ни любви к родителям не ведающее. А я своих родителей уважаю.
Ленка выла в подушку. Стерва быстро вылетела из нее, теперь это была обычная ревущая девчонка, которую пороли за провинность. Да и Макс был прав. Отец у Ленки был обычный сельский алкаш, спившийся к ее 14-летию, а мать всю жизнь работала то уборщицей, то продавщицей. За это Ленка ее ненавидела и даже не поехала на ее похороны, променяв их на тур в Таиланд с очередным хахалем несколько лет назад. Она презирала мать за неверный выбор мужчины и испорченное детство. На жизнь девица начала зарабатывать с 15—16 лет, трахаясь с детками мажоров, а потом разводя их то угрозами «заявить», то на деньги для аборта. Пока не перешла на более «серьезный» уровень.
Вот и сейчас она бессильно выла в подушку, пока Макс хлестал ее по жопе. Ненавидела его, но понимала, что между ее бедер все мокро — она обожала его таким, свирепым, разъяренным. Никто так не поступал с ней никогда, а он — плевать хотел и на ее красоту, и на раздутый «статус».
— Мразь... вали к своей мамочке! Пусть она тебе... а-а-а-й!! — вскрикнула Ленка, так как ремень попал по внутренней стороне бедра.
— А ты права... Я слишком спешу, пусть мать немного подождет, — зло произнес Максим, взял что-то с трюмо и снова забрался на кровать, скинув штаны, которые так и не успел застегнуть.
Он властно схватился за ее задницу, развел руками половинки, преодолевая сопротивление. Ленке было обидно за пощечины, но она его хотела, всегда хотела.
Парень рывком поднял ее, и девица с готовностью пристроилась раком, но он лишь засунул под живот подушку и мощным шлепком по жопе заставил лечь обратно. Плевок и слюна уже стекала между ягодиц, задержавшись на ануса, куда вонзился палец мужчины.
— Эй, хорошо, не туда, — холодно произнесла Ленка. — Поиграли и хватит, вали уже к старухе, а то приключится не дай Бог что-нибудь и за папой отправится в больничку...
— Цыц, сука! Меньше пи... деть будешь! — Макс смазывал член каким-то кремом, выдавил щедрую порцию на головку и, умело перехватив ее руки, чтобы она не вырвалась, надавил членом на ее