Но реакция психолога оказалась на моей стороне. Как бы ее не шокировали, возможно, эти картинки, но голос ее был спокойным, слова – рассудительными, и после некоторого времени, которые мы провели вместе, она заключила, что таков мой способ познания мира и отношению к окружающему. Не стоит девушке ничего запрещать, упрекать в подобном, не стоит ломать ее психику. Кто-то развивается так, кто-то – иначе!
Я была благодарна психологу, хотя мать на нее как-то косо смотрела, а по выходу не сказал ни слова.
Более того, пару дней мы с мамой вообще не общались, переживая ситуацию каждый по себе.
Максим, который был в курсе ситуации, также получил свое: мол, забил своими фэнтази и комиксами девчонке голову, отсюда вся дурь! А когда он попытался оправдаться и поддержать меня, мать снова взвинтилась, строго наказав подобной мерзостью больше не увлекаться!
Честно сказать, некоторое время я даже боялась в руки брать новый альбом и карандаши, чтобы просто порисовать нейтральные темы. В глазах все еще стояли те кадры, как мать выдирала из альбома мои рисунки. Я ощутила почти физическую боль утраты...
Лишь Максим поддержал меня, вдохновив продолжать рисовать, несмотря ни на какие запреты.
И я продолжила... Тайком, когда в квартире уже гас свет. Я уже не пыталась возродить ушедших героев и героинь, рисовала новых...
Я догадывалась, что мать порой будет перерывать мои вещи, чтобы вновь уличить меня, а потому старалась действовать осторожней, хотя порой это уже попахивала паранойей.
Когда в новом альбоме обрисовалось с дюжину образов, я решила показать их Максиму.
А то как же? Брат, который меня сильно любил и всегда поддерживал...
Я сама отдала ему в руки тот альбом, и когда брат стал листать его, я, не скрывая своей гордости, стала комментировать сюжеты и образы.
— Ну, тут я так нарисовала... Хотя сперва по другому это видела... А это с продолжением будет... только потом... Через пару листов... Вот...
Я видела, как горели глазки братика и на каждую картинку он не жалел слов:
— Здорово! Класс!!! Надо же...
Мне была интересна его реакция на отдельные картины, которыми был заполнен альбом, и я уже наблюдала за тем, как подергиваются его веки, как он чаще дышал, порой краснея, как пытался сохранить самообладание, часто сглатывая...
Меня позабавило, как дернулись мышцы на его лице, когда он увидел следующий рисунок: над героиней, с плеч которой была скинута накидка, обнажая полные красоты груди с набухшими сосками, пархали бабочки, за чьим полетом она завороженно наблюдала. При этом сама она восседала на спине мужчины, который вез ее на себе. Мышцы на его руках были напряжены, лицо сосредоточено...
Брат задержал внимание на груди героини, что не ушло от моего внимания, и я лукаво улыбнулась, пусть это осталось не отмеченным им.
Я аж закусила губу из интереса, ожидая, когда он перелистнет страницу.
У Максимки от прилива чувств отвисла челюсть!
Эта же самая пара, разве что героиня ловит взором бабочек, приподняв руки в воздух, отчего ее груди кажутся почти невесомыми, а мужчина, чья спина разгружена, стоит перед ней на карачках, сложив руки, точно в мольбе....
В мольбе ее «киске», выше которой не может поднять взор!
Какая необычная гармония: физически мужчина превосходит мою героиню, может переломить ее на двое без особого напряжения сильных рук, но... он безволен пред ее неземной красотой!
— Я захотела сыграть на таком вот контрасте... - сказала я. – Как думаешь, получилось?
Брат лишь кивнул...
Или вот еще образ: юная фея, чей бюст кажется непомерно большим ввиду тонкой талии и стройных ног, восседает на спине стоящего на четвереньках раба. Голова его опущена, ведь поднимать ее ему не велено. Фея же
Дополнительные занятия 
webmaster@3iks.ru