Катерина робко вошла, прижав сумочку обеими руками к груди.
— Пошли! — Крупный мужчина, темноволосый, в импозантных усах, в пушистом вишневом халате и мягких тапках пошел вперед. Он был не стар, не уродлив, с военной выправкой и мускулистым торсом. Немаленький живот шел впереди него, но мужчина был могуч и подтянут, шел неторопливо и гордо, даже торжественно, точно в загсе. Он был зрелый, и от него шла сила.
Мужчина поднялся на 2 этаж и открыл массивную деревянную дверь. За ней был кабинет. Огромный кабинет. На паркетном полу большой мягкий ковер. Возле одного из окон резной тяжелый стол, за ним — кресло, спиной к окну. На столе и вокруг куча дорогой аппаратуры, ноутбук открыт, видно, хозяин работал. Вдоль остальных окон деревянные стулья с мягкими сиденьями и спинками. Вдоль стен книжные полки, шкафы и посередине огромная плазма.
— Садись! — мужчина показал на стулья. Катерина робко присела на краешек. Мужчина остался стоять.
— Меня зовут Владимир Петрович. Большой я любитель подчинить себе попочку, — его глаза по-сумасшедшему блеснули. — И ее обладательницу. Но те, кто такое с собой позволяет, давно развращены, эх-эх... А я хочу чистотыыы... Непорочности... Как ты!
Катерина молча смотрела на него, как удав на кролика.
Мужчина открыл сейф в стене. Он не был закрыт картиной или портьерой, он просто был оклеен теми же дорогущими обоями, что и стена. Рисунок совпадал, но щель была хорошо заметна.
— Вот твои деньги, — Владимир Петрович показал немаленькую стопку пятитысячных купюр. Сделал из них веер и собрал его обратно. Положил обратно в сейф и закрыл его.
Катерина следила за его движениями, как заговоренная.
— Давай обсудим правила, — Владимир Петрович взял стул и поставил его напротив Катерины. Сел. Глаза его были карие, почти черные. Спокойные и умиротворяющие. Вообще вся атмосфера была спокойной, уютной и приятной.
— Ты должна беспрекословно мне подчиняться. Называть меня по имени-отчеству. Уважительно. Сама ничего не говорить и не делать, но отвечать на вопросы и выполнять все, что скажу. Послушно. Даже если не хочется. Не перечить. Можешь кричать. Выть, стонать, плакать, смеяться... Здесь никто не услышит. Калитка далеко, она закрыта. Из дома закрывается. Окна звукоизолированы. Так что никто не услышит. Шуми, если хочешь, но без слов! Я буду ориентироваться на твои звуки. Если я услышу, что тебе больно и ты не можешь терпеть, я снижу ээээ... влияние.
Катерина молча коротко кивнула и нервно сглотнула. Все происходящее казалось ей абсурдом. Сном. Но...
— Но если ты нарушишь правила, скажешь или сделаешь хоть что-нибудь без спроса, я накажу тебя. Могу шлепать или же причинять боль половым органам. Только наружным, не волнуйся.
Катерина умоляюще посмотрела на него. Она чувствовала себя жертвой.
— Да, да, зайчик! Такие правила, — Владимир Петрович мягко улыбнулся. Кажется, он был доволен произведенным эффектом. — 272 тысячи. За 8 часов терпения и послушания. Согласна?
Катерина снова коротко кивнула.
— Тогда подпиши. Тут и тут. Прочти, — и дал ей 2 одинаковых листка с отпечатанным текстом. Под каждым из них стояла красивая размашистая подпись, и написаны были фамилия, имя и отчество. — Свои данные впиши.
Договор был коротким, там было указано, что Катерина предоставляет Владимиру Петровичу услуги сексуального характера в течение 8 часов, обязуется подчиняться, а за нарушение будет сексуально наказана. А мужчина, в свою очередь, обязуется не причинять вреда здоровью Катерины и оставить ее девственницей. Там была указана дата и сумма.
— Катерина подняла на Владимира Петровича вопросительный взгляд, ее рот приоткрылся, но он опередил ее, сказав:
— Да, это все странно. Но я человек деловой, люблю во всем
О прошлом. Артём. 
webmaster@3iks.ru