Прораб Токмаков как-то пообещал Маше, жене Дерябина, своего начальника, показать стройку с высоты. И вот она пришла в легком белом платье с вырезом у шеи, белых носочках и изящных туфельках. Токмаков проводил совещание, поэтому он попросил Макарова помочь Маше подняться по лестнице и что-нибудь ей рассказать. Вовка подвел ее к крутой лестнице, на которую она немедленно залезла, явив восхищенному Вовкиному взору полные белые бедра и полоску кружевных трусов между ними. Так, нимало не спеша, они взобрались на первую площадку.
— Вот и я считаю, красота! – подхватил Макаров. – Бывает красота тихая, спокойная, а эта создана человеком!
— А вот там мой дом! – воскликнула Маша. – Видите?
Вовка покивал.
— А еще выше можно? – попросила Маша.
— Вообще-то там только верхолазы работают. – смутился Макаров. – Но для Вас...
Они снова полезли, и опять над Вовкой замелькали бедра и трусы, съехавшие в сторону и обнажившие полные губы, поросшие редким светлым волосом. Вовкин член уже восстал, и цеплялся сквозь спецовочные штаны за ступеньки крутой лестницы: дын, дын, дын! Дальше подниматься было уже невозможно, лестницы кончились, и на высоте десятиэтажного дома оставались только канаты, веревки и скобы. У Маши с непривычки закружилась голова.
— Ой, я что-то...
— Так, спускаемся! – громко сказал Макаров в розовое ушко. – Считайте про себя, или лучше читайте стихи:
Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел; был сильный мороз.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая хворосту воз.
Он левой рукой подхватил молодую женщину под мышки, сжимая мягкую грудь под тонким лифчиком., а правую, задрав подол, запустил даме в трусы, оттянув резинку, нашарил шершавую дырочку ануса, а дальше и упругие половые губы.
— Я сегодня приду вечером. Выходите в сад! – сказал Макаров.
Маша, уже пришедшая в себя, кивнула и исподлобья обещающе взглянула на Вовку. Видимо, карьерист Дерябин серьезно не дорабатывал по женской части.
Поздно вечером Макаров пробрался в сад и замер, осматриваясь. В большом доме горело только одно окно, и в этом окне виднелся силуэт Маши. Вовка подобрал маленький камушек и бросил в стекло. Динь! Маша вздрогнула, и свет большой настольной лампы мгновенно погас. Затем окно с легким треском распахнулось.
— Я Вас ждала! – сказала Маша, высунувшись по пояс.
В свете луны было видно, что она в одной кружевной комбинации на тонких бретельках.
— Что же Вы так долго?
— Совещание, будь оно неладно, – пояснил Макаров. – Они еще долго просидят, а я у Токмакова отпросился и сюда!
— А мой муж?
— И Дерябин там.
Она отошла от окна.
— Забирайтесь!
Вовка подошел к стене, наступил ногой на завалинку и ловко забрался на подоконник, опершись на одно колено.
— Сюда, сюда! – шепотом звала Маша. – Все уже спят, и надо все делать тихо!
Она отошла еще на пару шагов и встала у постели.
— Вот оно, супружеское ложе! – горько прошептала она. – Так получай!
Маша решительно спустила с плеч узкие бретельки и встала, обнаженная, перед Макаровым. В ярком лунном свете она была великолепна! Полные груди тяжело вздымались при каждом вдохе, а острые соски смотрели в стороны и вверх. Небольшой округлый живот совсем не портил ее ладную фигуру с широкими бедрами, а треугольник светлых кудрявых волос словно подбирал его снизу. «Дурак этот Дерябин!», – подумал Вовка, быстро скидывая с себя одежду. «Какой же он дурак!».
— Мой муж не хочет детей, – сказала Маша, приподнимая груди кверху к плечам. – Он пишет докторскую диссертацию, а я решила родить назло ему, и Вы мне в
Глава 10. Тетрадь Ани 
webmaster@3iks.ru