отношению друг к другу. Красавица Оля не могла стерпеть такого откровенного пренебрежения её достоинствами. Она не могла понять, что моё отношение к ней формируется прежде всего на основании опыта, полученного братом. Это я стал соучастником той драмы, я переживал все взлёты и падения развернувшейся тогда Санта-Барбары. Я теперь невольно вершил правосудие, выбирая из двух девушек менее притязательную в плане фотомодельности, но невероятно сексуальную и обворожительную в плане любви и обещания счастья.
Катя была в белых джинсовых шортиках и белой маечке. Стройные ножки были обвиты почти до колен длинными кожаными ремешками римских сандалий, которые тогда только вошли в моду. Лёгкая россыпь веснушек под карими глазками и милые губки, подкрашенные блестящим лоском от обветривания, обещали незабываемые райские поцелуи. Она и смеялась задорно и заразительно, засунув ладошки в задние кармашки шортиков, пританцовывая на утрамбованной дорожке парка. От этого смеха глаза её слегка щурились, искрились беззаботным весельем.
Она была бесконечно рада, что так незатейливо утёрла нос визуально более гламурной подруге. Её почти чёрные, цвета тёмный каштан волосы сбились слегка на ветру. Эти волосы не были такими длинными и идеально ровными, как у Оли, зато их глубина и объём, их слегка слипшийся, потерявший свежесть характер, их укладка руками на разный манер по бокам, лишь бы пробор посередине не терялся — всё это завораживало и укрепляло меня в мысли, что я хочу эту девушку, хочу обладать ею, любить её и поклоняться гению её красоты.
Таким наивным я тогда был!
Затяжным взглядом я гладил Катины сиськи, скатывался по ровному упругому животику к пуговкам джинсовых шортиков, нырял и обсасывал эту прелестную округлую попку, по-женски красиво расходившуюся в бёдрах. Маечка едва сходилась с шортиками, открывая невероятные участки смуглой кожи с детским жирком на спине и животике. Ножки кудесницы моего счастья, обвитые кожаными ремешками, продолжали триумфальное торжество красоты над пониманием человечества о гранях прекрасного.
Пока я так пялился на Катю, Оля презрительно ухмылялась. Потеряв надежду привлечь к себе мой интерес, она упивалась сарказмом:
— Может, нам всем переехать в Париж?
Мы опять рассмеялись. Каждый по-своему понимал, что такая перспектива нам совсем не светит.
3
Моя влюблённость в Катю переросла в первое свидание. Сколько радости я испытал, получив положительный ответ на предложение «просто погулять». Ведь погода стояла прекрасная, летние тёплые вечера продолжали манить молодёжь на улицы города, разбивать их на пары, уединять в тихих уголках с местами для поцелуев.
Катя пришла в белых шортах, маечке и тех же сандалиях, поразивших меня при первом знакомстве навязчивостью связывания. Словно красиво упакованный подарок, эта девушка выглядела сногсшибательно в моих глазах. Впрочем, разница в росте тут же дала о себе знать. Каждый раз, окидывая возлюбленную болезненным взглядом вожделенца, я прикидывал, как лучше её поцеловать. Куда можно поставить девушку, чтобы наши лица очутились на одном уровне?
Сиськи Кати, её попа вновь будоражили моё воображение. Я не мог отвести глаз от маленькой женщины с детским личиком. Как рано она налилась соком. Только вчера вылупилась из школы, и вот уже обзавелась такими выдающимися формами. Что касается лица, то здесь всё оставалось предельно юным и непорочным. Так мне тогда казалось.
Трёхгодичная разница в возрасте тоже ощущалась. Катя витала в облаках, детская наивность и юношеский максимализм парализовали наше общение. Я погрузился в чужие мечтания о блестящей карьере художника. Рассказы о Катином дедушке, когда-то нарисовавшем одну гениальную картину, которую к счастью никто не оценил, преследовали меня всё свидание.
Подходя к Катиному подъезду, я ощутил лёгкую дрожь в груди. Волнение нарастало. Вот он решающий момент: сделает Катя меня сегодня счастливым, или всё пропало?
Подвиг Дюймовочки 
webmaster@3iks.ru