ее лицу строгость и пугали меня, но однажды она их сняла, чтобы протереть носовым платочком, на несколько минут показав мне красивые, мягкие, лучистые глаза, такие же были и у Лизы — светло-карие, только она их не щурила от того что недостаточно хорошо видела.
В общем, за какие-то секунды я полностью мысленно раздел мать своей девушки, снял с нее очки и сильно захотел, что и подтвердил мой член, упираясь в ткань трусов. У меня было два варианта вынуть его и, оставаясь верным соседке, подрочить или бежать на обещанное свидание, которое мне назначила Елена Владимировна на сегодняшнее утро. И тут я с ужасом понял, что мои джинсы и любимая импортная рубашка остались в квартире соседки.
Мое доброе отношение к Лене сменилось праведным гневом, ведь она еще вчера знала, что с утра уедет к друзьям на дачу, поэтому специально забрала всю мою породно-выходную одежду, чтобы без нее я провел весь день, сидя дома у телевизора. У нас он был новый, цветной, но все же — не вариант, для парня. Это сейчас можно ходить на свидание в чем угодно, хоть в спортивном костюме, который в год московской Олимпиады был обычным некрасивым трико. А тогда молодому, стильному человеку чтобы куда-нибудь пригласить девушку, были необходимы джинсы с широким ремнем и батник с погончиками. Как более простой вариант — югославский, приталенный костюм, отглаженные узкие брюки с низкой талией, рубашка с длинным рукавом на запонках и обязательно завязывающийся галстук, а не как у деревенщины на резинке, широкий, как тогда говорили «лопатой».
Галстуков на резинке, принадлежавших отцу, было полно в шифоньере, но по мне лучше бы уж появиться на улице в одних трусах, чем надеть любой из них. Лихорадочно перебрав все вещи на вешалках, я остановился на своем школьном костюме. Конечно, это был не тот наряд для свидания с девушкой, но он был отглажен и висел на вешалке вместе со школьной рубашкой, на лацкане красовался комсомольский значок. К тому же я шел не к девушке, а к ее матери, к зрелой женщине, надеюсь, она сумеет оценить меня по достоинству и в таком, школьном наряде.
Сполоснувшись под душем, отыскал новую пару носков, полностью облачился и подошел к зеркалу. Тогда я еще совершенно не имел понятия о сексуальных играх, например в учительницу и ученика, но почувствовал, что мой наряд по необходимости, понравиться тому, куда я иду. Даже комсомольский значок оставил, не снял. Посмотрел на настенные часы с боем, было уже половина одиннадцатого, обулся и вышел из квартиры.
Лишь когда добрался до дома, подъезда Лизы, поднялся на площадку ее квартиры, позвонил, только тогда, я ощутил легкую дрожь во всем теле.
— Открыто, заходите! — услышал я голос Елены Владимировны.
Отступать было некуда, и я решительно вошел. Видимо, шторы на кухне и в комнатах были плотно задвинуты, в квартире царил полумрак и аромат духов «Красная Москва». Сняв обувь, я прошел в одну из спален трехкомнатной квартиры, трезво рассудив, где наиболее сильный запах дорогих духов там и находиться их хозяйка.
Елена Владимировна лежала на широкой кровати в тонкой шелковой комбинации, сиреневого цвета, по временам современности больше похожей на длиннополое вечернее платье с глубоким вырезом декольте. Лишь полупрозрачность, под которой даже в полутьме угадывались очертания ее крупной, совершенно голой попки, говорила мне, что это все же комбинация. Она плавно провела своей ладонью по шелку, еще больше обозначив этим попу, и посмотрела на меня.
Спешно нашла лежащие рядом с ней, на тумбочке, роговые очки, надела и спросила:
портнишка поебался 
webmaster@3iks.ru