В воздушных далях, среди белых кучевых облаков, парила каменная башня. Белый мрамор, с голубым, словно пламя, отливом, ярко пылал в свете восходящего солнца.
По медленно сужающейся мраморной спирали поднимался сероволосый мужчина. Его движения были спокойны и размерены. Он совершал этот подъем каждый день уже много лет и потому, даже не замечал пути, находясь в мире собственных мыслей. Несколько тысяч пройденных ступеней никак не отразились на дыхании или легкости движений путника.
За мужчиной почтительно следовало две держащиеся за руки девушки. Самый внимательный зритель не смог бы отличить девиц друг от друга, если бы не разные по цвету глаза. Золотистые волосы, спускались волнами на узкие плечи. Белые полупрозрачные одежды плотно обтягивали стройные тела от лебединых шей, до маленьких ступней обутых в белые босоножки на высоком каблуке, оставляя укрытым белые тела всюду кроме груди. Безупречные молочные холмы, выпущенные наружу через треугольный вырез, мерно покачивались при каждом шаге. Золотые цепочки, соединяющие розовые соски, тихо позвякивали, удерживая дощечку в две ладони шириной.
Сероволосая голова показалась над центром верхней платформы. По сузившейся до малого винта лестнице, он выбрался на покрытую мягким ковром поверхность. Выше было лишь небо и звезды. Башня парила далеко над самыми высокими пиками гор. Мерное цоканье спутниц утонуло в невысоком ворсе.
На широких перилах, свесив головы вниз, лежало восемь неотличимых девушек. Бледно голубые волосы сестер, подобно воздушным змеям, бились на сильном ветру. Так сильно влияя на свешенные вниз головы, ветер словно терял силу, проникая за перила башни, и его дуновение лишь ласково коснулось новоприбывших.
Блондинки умудрились пройти узкую лестницу, не разомкнув рук, и проследовали за мужчиной к одному из перил. Для них это тоже был привычный путь. Несмотря на разнообразие, часто выбирали именно этих девушек.
Могло показаться, что смотрящие вниз девы, вот-вот встанут и поприветствуют гостей, но это было невозможно. Их стопы и кисти рук срослись с мрамором в одно целое и не давали оторвать тело от застеленного густым мехом камня больше чем на несколько сантиметров. Однако, не было заметно, что подобное положение хоть как-то тяготит их.
Сероволосый схватился за длинные голубоватые локоны и отогнул голову девушки далеко назад. На него уставились белые, лишенные зрачков глаза в обрамлении длинных синих ресниц. По-хозяйски сунув пальцы меж ровных белых зубов, и ощупав розовый язык, мужчина бесцеремонно повторил действия сначала во влагалище, а затем и в попке лежащей.
— Сухая, — тихо сказал он и отступил в сторону.
Блондинки немедля разомкнули длинные пальцы.
Черноглазая, схватив маленькую флягу с пояска, решительно подошла к перилам. Оперлась на них изящной ножкой и сунула узкое горлышко меж синих губ. Сросшаяся с мрамором дева жадно забулькала содержимым и пила, пока фляга не опустела. Глаза ее расширились от удовольствия.
Голубоглазая же стала на колени меж разведенных стройных ног и припала губами к незакрывающемуся дуплу в попке, глубоко засовывая внутрь свой язычок. Оставив достаточно слюны на красных стенках, она слилась поцелуем с половыми губами.
Другая блондинка, закончив поить девицу, откупорила вторую флягу и наклонила ее над зияющей дыркой между ягодиц. Густая желтоватая жидкость исчезла в недрах закрепленного тела.
Обладательница голубоватых прядей заерзала на своем месте, начав активно тереться большими грудями о мягкий мех.
Стоящая на коленях, немедленно разорвала влажный поцелуй, встала и просунула голову между своих ног. Ее сестра помогла задрать одеяние, обнажая попку. В ярких лучах солнца сверкнуло толстое золотое кольцо, торчащее между упругих половинок.
Мои выходные. Введение.(быль) 