понравилось коротать остаток дней под именем Гортензии.
— И только подумай, как бы стали звучать истории о наших похождениях во время Пятого Мора, — подхватил Страж. — «Заходят как-то в бар Святейшая, Аришок и король Ферелдена... «.
— В бордель, — поправила Лелиана. — При мне всегда рассказывали про бордель.
Обескураженное выражение на лице Стража выдавило из неё ещё одну улыбку — на сей раз искреннюю — но та слетела с губ Лелианы так же быстро, как и появилась.
— Что, уже и истории такие есть? — скорее риторически поинтересовался оправившийся от удивления Страж и покачал головой. — Я протестую. В «Жемчужину» мы Стэна не брали.
— Как только ты оказываешься внутри истории, она перестаёт принадлежать тебе. — Лелиана усмехнулась уголком рта, но веселья в этой усмешке не было ни на гран. — Для меня как менестреля это было неприятным открытием.
Страж медленно, с пониманием кивнул.
— Как дорога, на которой чьи-то следы всегда появляются раньше твоих. Ты... — он запнулся. — Сначала ты теряешь уверенность, потом начинаешь оглядываться на каждый след, чтобы убедиться, что он именно твой, а потом, на очередном повороте смотришь назад и думаешь: неужели этот шаг и вправду сделал я?
Его голос звучал глухо. Лелиана подняла глаза, но Страж стоял к ней спиной, глядя на вздымающиеся языки пламени. В развороте его плеч и посадке головы ей почудилась какая-то неуютная жёсткость — но мгновением позже, когда он снял котёл с огня и с ровной улыбкой повернулся к ней, в его движениях сквозила всё та же плавность разлитой ртути.
— А когда твой последний шаг — ферелденская похлёбка из баранины с горохом, желание оглядываться отпадает само собой.
— Ты знаешь, чем соблазнить девушку, — откликнулась Лелиана.
Она не рассчитывала, что он поверит в звучащую в её голосе беззаботность.
***
Пламя в широком очаге горело ещё выше, чем раньше, подбрасывая искры высоко вверх и расцвечивая покрытые резьбой стены причудливыми тенями. Двое сидели рядом — Лелиана скрестив ноги, Страж — поджав их под себя — и потягивали вино из серебряных кубков.
— А ты стала молчалива, — наконец заметил Страж.
— Кто б говорил, — с разве что самую малость натянутой иронией фыркнула Лелиана. — Может, я просто уравновешиваю счёт за тот год, что я болтала без умолку, а ты только и делал, что слушал?
— Что тут поделаешь, — с улыбкой пожал плечами Страж. — Мне всегда нравился звук твоего голоса. Вот только сейчас он, похоже, в дефиците.
— Говоря об этом! — Лелиана повернулась к Стражу и чуть наклонила голову набок. — Ты знаешь, это очень любопытно: когда мы расстались, я уже через считанные недели поймала себя на мысли, что не могу вспомнить звук твоего голоса. Я помнила всё, что ты мне говорил, до последнего слова — но не то, как это звучало. Странно, правда?
«Проклятье, теперь я перевожу разговор на него!».
— Я склонен полагать, — Страж отхлебнул вина и лукаво прищурился, — что мои слова находили путь прямо к твоему сердцу, минуя уши. Знаешь, как твоя музыка. Или песни. Или истории.
— Льстец, — отмахнулась Лелиана, но улыбка показалась неубедительной даже ей.
Она протянула свободную руку к огню, подставляя открытую ладонь обжигающим покалываниям, и некоторое время сидела молча.
— Ты знаешь, почему я так любила истории?
Страж поднял внимательный взгляд и покачал головой.
— Хорошая история строится по правилам. Даже в самом начале ты уже знаешь финал. Алиндра воссоединится со своим солдатом, Чёрный Лис в последний момент перехитрит злодеев и оставит их с носом, а магистров изгонят из Золотого города
Необходимые жертвы. Прикосновение музы 
webmaster@3iks.ru