Категории: Инцест | Пожилые
Добавлен: 28.08.2018 в 13:09
Разговор двух женщин во дворе. - Тимофевна! Чевой-то ты такая веселая сегодня? - Нормальная я, как всегда. - Нет, что-то ты сегодня сияешь, как пятак медный. - Да не придумывай. Все как всегда. - Не ври! Вижу, что тебя распирает. - Ой, прямо не знаю как и сказать-то. - Да говори, не стесняйся. - Кому скажи, не поверят. - Да говори, не томи. - Да зятек мой отмочил сегодня номер. Отмутузил меня по полной. - Чегой- то он так? - А кто его знает. Взбрело ему. - Чего же вы не поделили? - Да все мы поделили. - Что же он драться полез? - Да ты не поняла. Он не драться полез. Он ко мне в койку залез и засадил мне по самые колокольчики. - Да что ты говоришь? - Да вот так. Я сплю. Вдруг он заваливается. Я и ахнуть не успела, а он меня схватил, да ну тискать. Думала, сиськи оторвет. Я обомлелеа, да не поняла, как ноги-то и развела. Тут он как засадит. Так сердце и остановилось. И то сказать, если бы сама ноги не раздвинула, он бы силком взял. Что хорошего? Такой бугай. И час с меня не слезал. И долбит и долбит. И долбит и долбит. Аж до печенки достал. Хоть бы передохнул или повернул задом, что ли. Нет, так все время на спине и пролежала. Вся поясница затекла. Так целый час с ним и промучилась. - Сказала тоже, промучилась. Вон какая веселая на двор выскочила. - И то сказать. Меня и молодую-то парни так не жарили ни разу, а уж зятек посторался. - У него же жена молодая. - Да видать Люська моя ему не дала. Он на меня-то и полез. Благо далеко ходить не надо. - Ну и как тебе? - Ты что. У него женилка, что твой батон колбасы докторской. Толстый и твердый. Всю кошелку мне разворотил. Так и шваркает. Шлеп да шлеп. Так демон расстарался, что из меня, как из молодой потекло. Хлюпает, как в болоте. - Это ж грех с зятем-то кувыркаться. - То-то и дело, что грех. А я так думаю, что дочери моей облегчение нужно, раз он такой демон неистовый. Я уж пострадаю маленько. - А думаешь, он еще придет? - Раз один раз пришел, то и еще припрется. Куда деваться? Ему со мной сподручнее, чем с ней-то. Она его каждый раз пиздерватив заставляет одевать, гандон то-есть. А со мной вся свадьба чисто натуральная. Заливай себе в кошелку сколько хош. Он в конце-то стреляет, как из ружья. Я аж чуть ни лопнула, вся содрогнулась. Всю простынь залил малафьей своей. Ну чисто демон. Полежал минут десять и опять настроился. Снова залез на меня, кобель тяжеленный, и ну вставлять. Я аж задохнулась. А он туда-сюда гоняет, только пыхтит. Второй раз закончил. Слез с меня, одеялом свой хобот чертов вытер и ушел к Люське спать. - Он тебя, говоришь, час трахал, хоть слово какое сказал? - Ой, Семеновна, какое слово. О чем ты говоришь. Пыхтит, как паровоз, и дрючит, и дрючит. Я сама-то боюсь, как бы не заорать от приливов-то. Еще Люська услышит. Она меня убьет. - Что же ты счастье своей дочери родной порушить хочешь? Она дознается, то вы все враги станете. - Да он мужик здоровый. Его на двух хватит. Все лучше, чем на стороне разлучницу найдет. Такие стервы есть. Мигом из дому уведут. А так, все в семье. Все меж своих людей. Без посторонних. И ей легче. - И тебе удовольствие. - Какое, Петровна, удовольствие. Один грех и удивление. - Ну да. Молодой мужик, на двадцать лет тебя моложе с тобой, как с